Кто из нас сегодня блудный сын? Мы с готовностью отвечаем, что вот эти и эти, и стремимся исправить окружающих, выговариваем им, уверенно считая себя идеальными христианами, в чьи обязанности входит порицание этого мира с целью все исправить. Но мне кажется, что блудный сын – это как раз мы, церковные люди, чья церковность иногда даже весьма спорна. Да, мы можем называться блудными детьми Отца Небесного, потому что привыкли считать себя нормальными, а при этом постоянно лицемерим в той или иной степени. Смотрим на грехи других и думаем: «Ну как так можно!» – а сами втайне завидуем, и если нас спросят: «А ты хотел бы так? Только честно!» – то в ответ скажем: «Да». И это будет правдой.
И бывает, что люди, так рьяно порицающие грешников, сами втайне делают то же самое. То же самое! И дома ведут себя точно так же, если не хуже.
Так что внешне все мы – сдержанные, хорошие, но люди чувствуют, что мы живем не так, как говорим.
Сейчас я скажу вам еще кое-что, и хорошо бы всем нам никогда это не забывать. Бог – самая великая любовь, какая только может быть во Вселенной. Бог существовал до того, как мы начали существовать. Бог возлюбил меня, тебя и всех наших родных, близких, друзей и детей еще до того, как мы их полюбили, и полюбил гораздо больше. Он делает все, чтобы спасти этот мир, и в стараниях человека здесь нет необходимости. Так что, если тебе захочется кого-то изменить – своего супруга, ребенка и т. д., – помни, что Бог любит этого человека гораздо больше, чем ты. И когда ты это поймешь, то успокоишься, придешь в себя и скажешь: «Что мне здесь известно – по сравнению с Богом? Разве я умнее Его? Раз Он такое попускает, не буду вмешиваться со своей помощью и советами. Лучше возведу Бога на первое место в своей жизни и помолюсь Ему: „Господи, просвети, подскажи, что мне делать в том или ином случае!“» А затем, если считаешь нужным, можно сказать Богу, как бы ты хотел помочь этому человеку, в чем, по-твоему, ему угрожает опасность, почему ты хочешь, чтобы он изменился, и т. д.
Ведь настоящая помощь для «блудного сына» – твоего ребенка, супруга или друга – это не навязчивые советы, а спокойствие, исходящее от тебя. Если человек увидит, что на сердце у тебя мир, что ты полностью доверяешь Богу, это и будет ему самой большой помощью!
Как-то в Лимасоле, на службе, ко мне подошла одна женщина и сказала:
– Отче, я так хочу, чтобы моя дочь изменилась!
И я неожиданно для себя спросил ее:
– А какой ты была в молодости?
– Ну, я – другое дело, сейчас же я не такая…
– Нет, скажи: какой ты была?
Вокруг были люди, на нас смотрели, и женщине явно было неловко давать мне ответ. Но тут ее знакомые, стоявшие рядом, начали говорить ей:
– Давай, давай, расскажи!
– Ну, отче… Неужели мой ребенок должен быть таким же?
– Ребенок – твой. Ты ее родила, и все это она взяла от тебя. Ты тоже жила по-всякому и проходила через разное… Нельзя требовать от ребенка измениться в один момент. Потихоньку, полегоньку изменится. Ты вот сейчас такая хорошая, добрая, мягкая – смиряешься, молишься… Ну и дочь твоя тоже со временем станет такой.
– Но неужели нельзя, чтобы это произошло побыстрее?
– Будем молиться. Здесь нужна молитва, а не навязчивость. Так ты ничего не добьешься.
Скажите, что проще: постоянно заглядывать к ребенку в телефон, читать его сообщения, пытаясь разузнать, где он сейчас, что делает и действительно ли он там, где говорит, принюхиваться к его одежде – в общем, постоянно украдкой следить за ним. Или же каждый раз брать в руки акафист и молиться – так, чтобы на страницах от постоянного чтения уже были следы от пальцев, воск от свечи, пятна от слез? Молиться, прося Бога о помощи, или проверять сумку любимого человека, чтобы разузнать о его поступках и потом ловить за руку со словами: «Я все знаю, у меня есть доказательства»? Чего ты хочешь добиться таким способом? Изменить его? Но так никого не изменишь…
