Дверь открылась.
Медсестра ввезла в палату каталку. На ней рядком лежали младенцы, крошечные человечки со сморщенными личиками. Они были ловко упакованы в одеяльца с пеленками. Под головами тоже была пеленка. Так как человечки еще не умели даже держать голову.
Медсестра разносила младенцев, сверялась с табличками на кроватях мамочек и с браслетами на ручках человечков. Каждой маме своего дитя!
Почти всех уже разнесли. Осталось двое без детей. Девушка у окна и Юлька.
Младенцы дружно зачмокали, присосавшись как пиявки к материнской груди.
Медсестра отнесла сверток с младенцем к девушке у окна и спросила: « У вас что молока нет? Ребенок голодный. Приходится докармливать».
Девушка слабо улыбнулась: « Она грудь не берет!»
« Давайте покажу, как надо!» – медсестра ловко приложила младенца к груди матери.
Малышка вдруг ожила, встрепенулась, кричать перестала и присосалась к груди. И сразу зачмокала, довольная и счастливая.
« Ну, а вы, мамочка, ребенка соизволите взять на руки?» – медсестра недобро посмотрела в сторону Юльки.
Ребенок плакал.
Юлька натянула одеяло на голову, повернулась к стене и закрыла уши руками.
Людмила взглянула на нее и махнула рукой медсестре: « Подождите немного. Она ее примет».
Медсестра увезла каталку.
Ребенок плакал. Он надрывался так, что от крика всем было жутко, не по себе. Его плач летел по коридору и затих где-то вдали.
Юлька зажимала уши руками.
Но сердце ее тоже плакало, просто обливалось слезами. Оно готовилось принять малыша.
« Надеяться только на себя – отличный способ
перестать разочаровываться в людях и жить
с отличным настроением…»
( цитаты о жизни )
Алисе было 22.
Это был ее первый ребенок. Сегодня в 3.30 она родила девочку – 3.000, 50 сантиметров. С точностью, как в аптеке.
Сейчас она лежала у окна, отдыхала и ни о чем не думала. Да и думать, собственно, было не о чем.
Почти сутки она промучилась в родилке. В помещении жарко, окна раскрыты настежь. Напротив из жилого дома подростки рассматривали в бинокль голых женщин. Но им уже было все равно. Боль во время схваток была такая, что мыслей не было никаких. Только боль.
Алиса знала, как только перестанет кричать девушка в углу родилки, все начнется у нее. Она очень боялась этого момента. Еще больше ее напугала девушка с распущенными длинными до пояса волосами, которая бегала, как ведьма вокруг стола акушерки, громко кричала, а потом падала на колени и начинала стучаться головой о банкетку.
Алиса в ужасе присела на стул в углу родилки. Когда ей предоставили кровать, схватки у нее прекратились. Она легла на резиновый матрас и мгновенно уснула. Очнулась от крика акушерки: «Хватит спать! Давайте рожайте! А то ночью покоя не будет!»
Девушки вокруг тоже спали.
К ночи началось безумие. Сказать, что роженицы ведут себя адекватно, значит ничего не сказать. А может, просто такой день случился.
К утру все девушки благополучно разродились. Хотя в самой родилке, где стояли кресла, персонал ругался нецензурно, словно они были их злейшими врагами: «Не садись на голову ребенку, дура!» А когда одна девушка от боли завизжала так и укусила акушерку за руку, та бросила ее, сняла халат и заявила: «Я не собираюсь это терпеть!»
Подошла другая, погладила роженицу по голове. Все-таки большую роль играет человеческий фактор.
Алису никто не спросил, какая у нее боль, посмотрели на ее очки и без слов молча полоснули скальпелем, а потом через три часа после родов, когда она уже лежала, вся расслабленная, стали шить наживую, даже не добавив обезболивающее. При этом еще и приговаривали: « Забудешь, как под мужика ложиться!»
