– Я надеюсь, моё новое платье поспеет к грядущему королевскому балу! Я повелела разбросать по нему яркие страстоцветы, но боюсь, нынешние швеи такие лентяйки!
Ласточка перемахнула через реку, и увидела фонарные огни на корабельных мачтах. Следом за этим она миновала Гетто и видела старых евреев, размахиващих руками, торгующихся между собой и взвешивающих монеты на медных весах. В конце концов она увидела нищую лачугу и сквозь мутное окно заглянула внутрь её. Мальчик изнывал от жары и метался в кроватке, а мать его впала в забытьё, так она была измучена. Ласточка залетела внутрь каморки и бросила огромный рубин на стол, рядом с иглой и напёрстком швеи. Затем она стала ласково летать над кроваткой, трепеща крылышками и обдувая младенца целительной прохладой.
– Как мне хорошо сейчас! – прошептал мальчуган, – Скоро мне полегчает!
И впал в приятную сонливость.
Затем Ласточка вернулась обратно к Счастливому Принцу и рассказала ему обо всём, что видела.
– Как странно, – заметила она, – мне сейчас так тепло, хотя кругом царит лютая стужа!
– Это потому, что ты совершила добрый поступок! – сказал Принц.
И Маленькая Ласточка так сильно задумалась надо всем этим, что мгновенно уснула. Так было всегда. Стоило ей задуматься, как на неё нападал сон.
Как только на востоке забрезжило утро, Ласточка полетела на речку купаться.
– Какой замечательный феномен, – сказал Профессор Орнитологии, прогуливаясь в этот час по мосту, – Ласточка зимой!
И он бросился писать длинное письмо в местную газету. Все зачитывали статью до дыр, хотя не понимали в ней ни слова.
– Ночью отправлюсь в Египет! – решила Ласточка,.
Она облетела все самые высокие места и теперь сидела на страшной высоте на шпиле соборной колокольни. Где бы она ни была, всегда вокруг неё трещали вездесущие воробьи:
– Что за странное отродье! Что за странное отродье! Отребье!
Наверняка они считали её знатной залётной пташкой и завидовали ей, и это так льстило скромному самолюбию Ласточки.
Как только расцвела полная Луна, она полетела назад к Счастливому Принцу.
– У тебя есть другие наказы в Египет? – крикнула она, – Я улетаю сию минуту же!
– Ласточка! Ласточка! Милая Ласточка! – воззвал Принц, – Пожалуйста останься ещё на одну ночь вместе со мной! Пожалуйста! Не покидай меня!!
– Меня ждут в Египте! – грустно отвечала Ласточка, – Этим утром мои подружки пересекут Вторые Пороги Нила. Там, в болотной чащобе нежатся тучные гиппопотамы, и на огромном гранитном троне высится сам Всесильный Бог Мемнон. Все ночи напролёт он караулит звёзды, и как только падает утренняя звезда, он издаёт громкий победный клич. В полдень жёлтые Львы важно шествуют к реке на водопой. Глаза у них как яркие зелёные бериллы, и их рык громогласен, как рёв водопада.
– Ласточка, Ласточка! Милая Ласточка! – сказал Счастливы Принц, – Далеко-далеко в этом городе я вижу в мансарде одинокого юношу! Он низко склонился над столом и изучает какие-то бумаги! И прямо перед ним стоит стакан с увядшими фиалками. У него алые, как спелые гранаты, губы, вьющиеся каштановые локоны вьются, а широко открытые глаза полны мечтательности. ОН пытается завершить пьесу для Директора Театров, но он слишком озяб, голоден и бессилен для этого. Нет больше огня в его очаге, и пальтцы не слушаются его.
– Хорошо! Я останусь с тобой рядом ещё на одну ночь! – сказала Ласточка, у которой в груди билось воистину доброе сердце, – Можно я отнесу ему другой твой рубин?
