– Да? – заподозрила я неладное.
Артём вытер пот с лица, устало махнул в мою сторону.
– Оденься, пожалуйста, и пойдём поговорим.
– Значит, ты утверждаешь, что у тебя проблемы с тем, чтобы отличать реальность от сна? – спрашивал он через полчаса, задумчиво позвякивая льдом в стакане с виски.
– Ну… не то чтобы проблемы, просто… у меня это не всегда получается.
– Это значит проблемы, Лу, – мрачно заключил он. – Давно это с тобой?
– Точно не знаю. Помнишь, когда мы ещё жили на вилле, я задыхалась по ночам?
– Конечно, помню, – поднял он на меня тяжёлый взгляд.
– Это происходило потому, что сон был очень реальным. Я видела её, чувствовала её руки на своём горле, чувствовала, как не хватает воздуха. Наверное, тогда это и началось. Со временем прогрессировало, ну а теперь… не знаю, что теперь. Сам всё видел. И кстати, я до сих пор не уверена в том, что не сплю.
– Но как это может быть?
– Я не могу тебе этого объяснить. Просто, когда я вижу сон, в нём всё такое же настоящее, как и здесь, поэтому кажется, что всё происходит на самом деле. Иногда я понимаю, что это сон, иногда нет. Никак не могу приспособиться, пока не разобралась, как именно их различать. Понимаешь, бывают такие сны, они совсем нереальные, в том смысле, что я почти сразу понимаю, что сплю, потому что там много сказочного и необычного, однако это не значит, что всё выглядит искусственным, даже наоборот, есть ощущение какой-то гиперреальности. А есть сны, похожие на обычную жизнь, и вот тогда возникают сложности. Всё вроде бы правильно, ничего сверхъестественного, и вот это-то как раз и обманывает больше всего. Такой сон сложно раскусить.
– Звучит как бред…
– Я знаю.
Он залпом допил виски, поставил стакан на стол, рассеянно покрутил.
– Как можно не понимать, что ты спишь? – спросил у него.
Я начинала злиться. Ну вот что, что тут сказать?! Как объяснить это состояние человеку, который ни разу в нём не оказывался? Если бы это случилось с ним хоть однажды, он бы не задавал такие глупые вопросы! Глупые, потому что задавать их кажется бесполезно. Это нужно пережить.
– А ты сам-то понимаешь? – выдавила я бессильно.
Артём задумался ненадолго, потом крякнул:
– Я вообще редко сны вижу.
– А вот я часто, каждую ночь и по многу, много разных! Когда я там, то чувствую, что это случается прямо сейчас и именно со мной. И только когда просыпаюсь, осознаю, что ничего этого не было. Остаются только воспоминания. Но и эти воспоминания ничем не отличаются от обычных. Вот, например, ты. Как именно ты помнишь, что происходило с тобой вчера или неделю назад? Не очень ярко, не очень отчётливо, но помнишь же! Так же и я, не очень подробно, не каждую деталь, но я помню.
– Нужно, наверное, поискать симптомы в Интернете. Может, это как-то лечится?
– Да, наверное…
Я смотрела на свои нервно сжатые кулаки и понимала, что лечиться мне не очень-то и хочется. Однако проблему нужно как-то решать. Осознавать себя во сне – это одно, это может быть весело и интересно, но подозревать реальность в нереальности – это уже совсем другое дело, попахивает расстройством психики, наверное… Просто теперь, куда бы я ни попала, нужно стараться вести себя естественно, а то, чего доброго, снова попадусь, и он упрячет меня в психушку…
