Я был уверена, что заснуть в этой странной комнате, расположенной в не менее странной квартире, будет сложно, однако, едва я переоделась в пижаму и улеглась в кровать, как немедленно уснула. Если какие-то сны мне и виделись, то я их не запомнила.
Проснулась уже засветло от привычного звона будильника на телефоне. Я забыла накануне перевести время, чтобы встать пораньше, поэтому, учитывая дорогу, уже сильно опаздывала.
Мои надежды на то, что старуха еще спит, не оправдались. Едва я вышла из комнаты, как услышала из темноты (видимо, Мария Александровна все же активно экономила электричество) голос:
– Уборная в конце коридора. Ванная рядом.
Я пробормотала что-то, отдаленно напоминавшее «спасибо», и побежала приводить себя в порядок. От завтрака отказалась – перехвачу кофе по дороге и довольно.
На работу я приехала за минут пять до начала смены, но у входа меня перехватил администратор и отвел к управляющему.
– Ты Петрова или Зайцева? – спросила ухоженная до мозга костей, как и полагается руководителю магазина косметики, управляющая.
– Зайцева, – призналась я.
– Ты же еще не успела оформиться? Мне жаль, – сказала она совершенно безжалостным голосом, не удосужившись услышать мой ответ, – но ты нам не подходишь и с сегодняшнего дня тут не работаешь. Держи, – протянула она конверт. – И не благодари, – махнула перед носом кленовым листочком на длинном ногте. – Удачи.
В конверте оказалось десять тысяч рублей. Не крупными купюрами. На карточке еще десять. Не густо.
Не поблагодарив, как и советовала бывшая начальница, я вышла, искренне сочувствуя неизвестной мне Петровой.
Уже на улице набрала Лизу, которая работала во вторую смену и должна быть дома.
– Супер, что позвонила, – затараторила Лиза, не поздоровавшись. – Ко мне, представляешь, родственники едут. Как хорошо, что ты вчера съехала, а то мне бы пришлось им объяснять, откуда ты вообще взялась. У тебя как, все в порядке? Старуха не выла? – но ответить не дала. – Слушай, мне сейчас некогда – квартиру к их приезду убираю. Давай завтра на работе поговорим.
В общем, я ей так и не сказала, что у меня больше нет работы. Да это и не важно. Я возвращалась домой, пытаясь осознать, что произошло со мной за последние сутки, но никакого разумного объяснения тому, каким образом я смогла не только узнать, но даже изменить события своей жизни, не находила. Была только твердая уверенность, что вчера со мной случилось нечто исключительное. То, что необратимо изменит мое будущее.
Глава II
После того, как я расплатилась со старухой, купила минимальный запас еды на неделю и самое необходимое из умывальных принадлежностей, думать о чем бы то ни было, кроме поиска новой работы, я, признаться, не могла.
Отношения с хозяйкой у нас сложились «никакие», что полностью устраивало меня, трех до сих пор не обнаруженных мною котов и высокомерную старуху Марию Александровну.
Высокомерной я стала называть ее про себя уже на следующий день после увольнения и переезда. Застав меня с утра в любимой пижаме, на которой уже не первый год выцветали коричневые мишки, старуха, причесанная под графиню, несмотря на ранний час, внимательно осмотрела меня с ног до головы, задержала взгляд чуть дольше на плюшевых тапках, подняла брови, пробормотала что-то вроде «ну-ну» и, высоко подняв голову, прошествовала на кухню.
С тех пор я не выходила из комнаты без полного марафета. В моем понимании, конечно. «Мое понимание», как я заметила, также не вызвало одобрения в глазах старухи. Поэтому я старалась как можно реже с ней встречаться.
