Хотел позлить Аленку, а вместо это сам едва зубы не сточил, пока скрипел ими всю дорогу до отцовского офиса.
Век бы не видел эти зеркальные фасады, да бетонный плен. Как отец работал в этом аду – не представлял.
Смотрю на снующих туда-сюда менеджеров и прочий персонал и в голове не укладывается, как те терпят своего работодателя. Папаша обладает ведь железной хваткой и спуска никому не дает: ни дома, ни на работе.
В одном месте он строит подчиненных, в другом – своих детей. Да и маме частенько прилетает, по правде говоря.
Я так долго мечтал вырваться из родительского гнезда и вроде сейчас момент, когда мог себе это позволить, но теперь всячески цепляюсь за пустую отговорку, что там находится Алена. Хотя где-то в глубине прекрасно понимаю, что рано или поздно она, возможно, станет женой моего брата и тогда все… мне нечего будет больше ждать. Сейчас же что-то меня держит, не дает поставить точку, одни запятые или многоточия. Я продолжаю выстраивать в голове этот сюжет, считая, что он не самый поганый. Все могло и хуже быть – для меня уж точно.
Вхожу в приемную, ловя взглядом стройную секретаршу, которая с виду напоминает рейку. Как ее только кондиционером не сдуло еще. Уверен на все сто, что отец спит с ней четыре раза в неделю, именно столько он отсутствует по вечерам, уверяя, что играет в покер с приятелями.
Даже знать не желаю, как зовут эту белокурую доходягу, однако, прошу предупредить отца, что явился его нелюбимый сын – разочарование и паршивая овца в безупречном стаде.
Она мои шутки не оценивает, надменно обводит взором и удаляется в кабинет начальника. К счастью или нет, но ненадолго. Уже спустя минуты две я вхожу в святая святых, подмечая, что отец находится не в самом лучшем расположении духа. В общем-то, ничего удивительного.
Порой мне кажется, что если дело касается меня, то отец априори недоволен. Это Артема тут наверняка встречают ковровой дорожкой, что же… переживу, как-нибудь. Обещаю, что плакать в подушку не буду!
– Привет, – захожу в кабинет родителя, оглядываясь по сторонам. – Зачем вызывал? Оторвал меня от работы.
– Ты все равно не напрягаешься, – хмыкает отец. – Я просто жду, когда твой корабль пойдет ко дну.
– Спасибо, пап, ты умеешь поддержать, – развожу руками, начиная злиться.
Похоже, негативные импульсы передаются и мне, но я всячески стараюсь с ними бороться. Не хочу опускать до его уровня и превращаться в чудовище, которого боятся окружающие.
– Что за цирки ты устраиваешь дома?
– Какие? – присаживаюсь на свободное место, лениво зевая. Объясняться мне не хочется, но знаю, иначе он не отстанет вообще. Однако и душу выворачивать не намерен.
– Никаких посторонних в доме, – командует папа, – плебеев и всякий мусор я не потерплю в родных стенах.
– Мне съехать?
– Ну, если считаешь себя таким, – разводит он руками, при этом смотрит так, что едва холодный пот не прошибает.
Внутри я весь напряжен, потому как ни черта не понимаю, за каким хреном он меня вызвал. Слушать этот бред?! По-моему, подобное можно было спокойно сказать дома, а не заставлять меня тащиться по жаре в разгар рабочей смены.
Однако жду, что-то подсказывает – это не все. И папа ходит вокруг да около. Что творится в его голове – секрет, но размышляю, точнее, опираясь на собственный опыт, понимаю, там мало хорошего.
Он просто генератор дурных приказов. Хотя сам считает, что извечно прав и все должны прислушиваться к нему, а лучше жить по его указке. Но вот тут проблема. Наверное, я слишком был независим и внутренне свободен, потому как не собираюсь в очередной раз прислушиваться, даже толком не вникаю. Сижу в мягком кресле, наслаждаясь прохладой стен, а все его слова просто делю на два.
