— Он что, замки сменил????
— Мишаня? Да он трусы по твоей команде меняет, какой замок, систер? — тихо посмеивался брат, но столкнувшись со мной взглядом, сбросил небрежную насмешку. — Ты серьезно? Он таблетку бесстрашия проглотил?
Петя достал телефон и стал шариться в контактах. А потом долго матерился, хотя это было большой редкостью для моего братца.
— Вырубил телефон! Он вырубил телефон, Люсьен!
— Писец…
15. Глава 14
— Что тут происходит? — сквозь скрежет металла голос мужа был еле слышен. Я скорее читала по губам, видела ужас и панику в его глазах, но внутри было пусто.
Все заготовки, которые я так отчаянно репетировала этот час, проведенный на полу возле своей квартиры, исчезли. Лопнули мыльными пузырями, оставляя лишь горечь обиды.
Это не в моем характере – вот так сидеть и молча наблюдать, как муж что-то объясняет брату, отчаянно жестикулирует руками, но я почему-то упорно продолжала хранить молчание. Казалось, что если я заговорю, если издам хоть малейших звук, то остатки моей стеклянной реальности под кодовым названием «семья» взорвутся миллиардами осколков.
Смотрела на родного человека и не понимала, как упустила начало конца? В какой момент он из мужа превратился в соседа? Когда его семья стала чем-то обычным, как кашпо с фикусом на балконе? Да я их лица видела чаще, чем своих родителей, подруг и друзей. Когда они успели свить вокруг меня кокон? И когда в этом коконе кончился кислород? Когда?
Я нарочно вновь и вновь прогоняла разговор с рыжухой, нарочно вспоминала ту эсэмэску, которая предназначалась не мне, чтобы набраться злости, гнева, чтобы всплеск адреналина затворил меня! Но нет. Я как спрятавшийся в глиняном горшке Буратино, наблюдала за крахом Карабаса-Барабаса.
— Готово, хозяйка, — бригада слесарей, вызванная Петей, чтобы как-то попасть в квартиру, остановила свою жужжалку, в подтверждение взлома собственного жилья. Итальянская дизайнерская дверь, как в замедленной сьёмке, шлёпнулась о каменную стену, наполняя душу хаосом страха. Это конец…
— Спасибо, — я достала из кошелька деньги, из последних сил улыбнулась и бегом скрылась за ставшим бесполезным куском металла.
Чувство ненужности в этих стенах только усилилось, оно давило на меня прессом, пыталось выбить из-под ног почву, и я уже чувствовала надвигающуюся истерику.
Чтобы пробраться внутрь, пришлось перешагивать через баулы картофельных мешков, пластиковые ящики с цветочной рассадой и какие-то пакеты. Весь коридор был заставлен хренью типа лопат, коробок со стеклянными банками и прочей ерундой. А дверь моей спальни подпирал лист фанеры, острые углы которой впивались в шелковые обои.
— Что ты тут устроила? — Миша схватил меня за локоть и тряханул, пытаясь развернуть к себе. — Зачем дверь снесла?
— Что с замком, Миша?
— Маме показалось, что ночью кто-то пытался вскрыть дверь, — залепетал мой муж. Бывший муж. Он стал бесцельно переставлять с места на место эти уродские мешки, с которых посыпались ошметки грязи.
— А что твоя мама делала в квартире моей сестры? — усмехнулся Петя, закончив телефонный разговор.
— А почему я должен отчитываться, в конце концов? — вспыхнул Миша. — Это и моя квартира тоже!
— Так она тогда и моя, — Петька вдруг стал раздеваться, причем в полном смысле этого слова. Повесил куртку на вешалку, стянул футболку, а потом и джинсы. — Поживу тут с вами.
— Минуточку! — муж стал откровенно заикаться, шпарить меня непонимающим взглядом. Казалось, ещё чуть-чуть, и он расплачется. Боже… Как я этого не замечала? Как?
