“Смотри, крошка, это мой друг! Чемпион мира по боксу!”
Жаль, я не сразу понял, что людская зависть правит миром. Частично, конечно же, и недолго, но лучше от таких вот уникумов держаться подальше.
А вот Мирон не такой – ему и своих чемпионских титулов хватает.
Сколько мы дружим? Десять лет? Пятнадцать? Господи, как же давно это было, когда скромный мальчик Мирон Ковалевский протянул мне руку и тихо произнес:
- Давай дружить…
- Да пока жива, - усмехаюсь в ответ, возвращаясь в реальность из воспоминаний. – И даже дерзит периодами, но я нашел способ ее выжить.
- Все-таки хочешь избавиться от девчонки? – Мирон интересуется аккуратно, так как знает мой вспыльчивый характер.
- Выскочка! – единственное, что вырывается в ответ, хотя в голове тут же всплывает:
“Не такая уж и выскочка… Ночью, по крайней мере, ты так не думал…”
“Да заткнись ты!” – шикаю на свой внутренний голос, который иногда доводит меня до белого каления.
“Трус!”
“Заткнись, я сказал!”
- Тебе виднее, - снова веселится мой друг на другом конце провода. – Главное, не переборщи. Слушай, может, ее голодом заморить?
- Не получится, - ворчу в ответ, так как черный юмор, даже от лучшего друга, слегка раздражает. – У нас с ней договор.
- А вот с этого места поподробнее, - все так же смеется Мирон. – Неужели ты успел затащить ее…
- Больно надо, - прерываю его пламенную речь, так как понятно и без продолжения, что хочет сказать парень. – Тоже мне, королева красоты выискалась.
Тут я, конечно же, вру. И не только другу, но и самому себе. Даже не так – прежде всего самому себе.
А это неправильно…
- Я на фотках видел, - Мирон продолжает испытывать мою нервную систему на прочность. – Девочка – огонь!
- Ты решил меня достать? – снова ворчу, но в ответ очередная порция смеха.
- Ладно, не буду тебя добивать, - громко вздыхает парень. – В столице такая жарища, так что лучше сиди там у себя и не дергайся.
- Кстати, а приезжай ко мне, - приходит мне в голову грандиозная идея. – Оторвемся, над крошкой моей поиздеваемся.
- Крошка? Моя? Я не ослышался, дружище?
Вот черт, проболтался все-таки. И как-то на автомате вырвалось, я ведь даже не задумывался, когда ляпнул эту дурацкую “крошку”. Еще и мою.
- Так что, ждать тебя в гости? – игнорирую удивление друга, а то сейчас моя и без того не совсем прочная нервная система даст сбой.
- А крошка, - ехидный смешок, а я закатываю глаза, - твоя, - теперь уже ржет, как конь, прямо мне в ухо. – Не будет возражать? Все-таки она живет там и имеет такие же права, как и ты.
- Если громко музыку не будем включать, то возражать не станет, - фыркаю в ответ на ехидство друга, хотя какая-то толика правды в его словах все же есть. – Но для твоего спокойствия я сегодня поинтересуюсь ее мнением на этот счет.
- Лады, я готов! – произносит Мирон свою любимую фразу. – Отзвонись, и я первым рейсом вылетаю.
Поддержка друга мне сейчас крайне необходима, так как я… запутался. Окончательно и бесповоротно. Какой-то сумбур и замкнутый круг.
И, по ходу, я сам себя загнал в этот тупик под названием “Моя крошка!”
Фу ты, черт, какая же чушь в голову лезет!
Но утренний поцелуй… когда Полина просила подвезти ее… Это было нечто! Сейчас у меня мысли, как у малолетки, который впервые поцеловался с девочкой. Но именно такое состояние у меня в данную минуту.
Я не могу этого забыть!
- Выброси из головы эту выскочку, Гордей! – бухчу себе под нос, а после наношу удары по боксерской груше.
