- Полина! – трясет меня, и я не выдерживаю.
- Сейчас голова отвалится, - ворчу и открываю глаза, так как сейчас, чувствую, еще и скорую вызовет этот балбес.
Я-то просто хочу его проучить – второй день подряд нашатырь терпеть не планировала. Да и глаза у Гордея такие перепуганные, что мне становится жаль парня.
Что-то теперь перебарщиваю я.
Как говорится, с кем поведешься.
- Я не хотел, - печально вздыхает, но, по ходу, забывает, что руки в перчатках. Хотел просто по волосам провести, а получил удар в лоб. От самого себя. – Ай! – кривится Гордей, а я лишь усмехаюсь, усаживаясь.
- Это твоя кара! – тычу в своего спутника пальцем и пытаюсь встать.
- Как себя чувствуешь? – снова пристает, помогая мне подняться, а я лишь фыркаю в ответ:
- Нормально!
- Голова не кружится?
- Нет.
- Может…
- Да замолчишь ты сегодня? – выпаливаю, уже полностью стоя на ногах, а Гордей в ответ округляет глаза. – Что с тобой происходит, а? Ты на себя не похож. Лупишь весь вечер по этой груше, - сжимаю пальцы в кулак и бью по снаряду, но тут же кривлюсь от боли. – А-аа!
- Да что за наказание-то такое, - парень закатывает глаза, а после снимает резво перчатки и берет мои ушибленные пальцы. – Так бить нельзя, понимаешь? Ты же кисть сломать можешь, - мотает головой из стороны в сторону, рассматривая мою руку.
- А я просила научить, - отчитываю Гордея, как нашкодившего первоклассника, и даже хочу вырвать руку, но…не вырываю. – Но ты…
Наши взгляды встречаются, и по глазам вижу, как его ломает. Он и хочет избавиться от моего присутствия, и не хочет одновременно. Пальцы не отпускает, взгляда не отводит – черт, да что с ним такое? В который раз задаю себе мысленно этот вопрос, хотя и у Гордея уже спрашивала, но ответа нет, хоть убейте меня.
Сейчас плюну я на этого индюка. Самовлюбленного, потому что думает Гордей только о себе. Плевать на чужие эмоции и переживания – да кто я такая, чтобы за него переживать?
“Выскочка!” – тут же всплывают в памяти его постоянные насмешки, а у меня портится настроение.
Резко. Без каких-либо прелюдий. Просто раз, и оборвалось все внутри.
“Я для него – никто! Пустое место! Пора уже с этим смириться!”
Но тут же в памяти снова всплывает…утренний поцелуй. Вот так надо просить!
И ведь ноги до сих пор подкашиваются…
- Ладно, - вздыхает Гордей, когда я уже начинаю высвобождать свои пальцы из широкой ладони парня. – Научу, так и быть.
- Только при одном условии, - прищуриваюсь, наблюдая, как у моего спутника одна бровь медленно ползет вверх.
- Опять условия?
- Ты улыбнешься! – выдаю на каком-то странном автомате, а мой здравый смысл бьет себя по лбу, закрывая глаза.
“Ну, ты даешь, красотка!” – стонет, давя мне на нервы, но я-то уже выпалила последнюю фразу.
Да, каюсь, не подумала, но желание растормошить Гордея превысило все здравые смыслы вместе взятые.
- Обойдешься! – ворчит парень мне в ответ и разворачивается ко мне спиной, но в меня какой-то бес вселяется.
- Или улыбаешься, - следую за Гордеем, - или…
Договорить не успеваю, так как мой спутник резко поворачивается ко мне лицом. А я на автомате делаю шаг назад. Упираюсь спиной в грушу.
Снаряд резко крутится.
И я лечу…
Ну, почти лечу. Немного до пола не долетаю, так как мужская рука обвивается вокруг моей талии, удерживая меня от падения.
- Это просьба? – Гордей не отводит взгляда от моих губ.
- Что именно? – не уступаю ему, но и вырваться не могу, так как рука крепко держит за талию, не давая возможности даже пошевелиться.
