На другом ряду девчонки со спортивной гимнастики. Мощные и сильные. Попросить у них вещи или позвонить?
— Привет, все нормально? — поднимается одна рыжая девушка. Жаловаться не привыкла, так что улыбаюсь. Сквозь жгущую глаза слезами обиду.
— Просто телефон потеряла. Можно позвонить?
Мне передают телефон, а я набираю маму. Раз, другой, третий. Не отвечает. Ну, что за засада?!
— У тебя вещи забрали? — вдруг понимает она, а я качаю головой. Мы же команда, мы не предаем друг друга, а это все шутки. Обидные, но шутки!
— Может, тренера позвать?
— Да, позовите, пожалуйста. Мама трубку не берет, — прошу, и вдруг рыжая мне пакет вручает.
— Тут нижнее белье, оно новое, потом постираешь, вернешь, — улыбается эта крупная девушка, а я от благодарности почти плачу.
— Огромное спасибо!
— Погнали, — зовет она подругу. — Как тренера зовут?
— Наталья Юрьевна Карамзина.
Сама иду к своему шкафчику, открываю, словно там по волшебству одежда появится. Скидываю полотенце. Смотрю на комплект. Он будет великоват, но сейчас уже неважно. Надеваю трусы, спортивный лифчик.
Слышу посторонний звук и оборачиваюсь резко.
Он стоит за шкафом, в глазах столько всего, что думать стыдно! И смотрит прямо без попытки отвернуться. Озабоченный, блин!
— Сережа…Самсонов, что ты тут делаешь?! — наконец, догадываюсь, что стою в одном нижнем белье. Дергаю на себя полотенце, быстро заворачиваюсь. Замечаю в его руке телефон. — Ты что, снимал меня? Самсонов!
— Нет, конечно. Ну, там вообще-то твой Кирилл ждет тебя, я, вроде как, отвезти вас должен.
— Как это связано с тем, что ты сюда вошел?! Это женская раздевалка! — обидно до жути, а еще он тут, видит меня в таком виде. В одном чертовом полотенце! — Выйди! Мог бы позвонить!
— Ты трубку не брала.
— Потому что у меня нет телефона!
— А куда он делся?
— Никуда.
— Туда же, куда и вещи?
— Выйди, я сама разберусь!
— Ну, это я понял. Белье явно не твое.
— Много ты знаешь!
— Просто помню, что ты любишь чисто белое.
— Замолчи! Ты вообще должен был все забыть! Неприлично так пялиться!
— Неприлично быть такой красивой!
— Ну, перестань, — сил не остается, слезы сами собой текут. — Забудь все! Не было ничего!
— Да я пытался! Знаешь, как говорят? Я пытался тебя забыть в объятиях других баб, но че-то…
— Замолчи и выйди!
— И что ты будешь делать? Матери позвонила? — отпускает он интимный тон и становится серьезным.
— Трубку не берет.
— Беда. Но я бы мог помочь, конечно.
— И как? Снимешь меня, чтобы потом поржать всей командой?
— Ну, уж нет, если я тебя сниму, то не покажу никому! Ну, так помочь?
— Что, просто так?
— Просто так, Зайцева, что ты меня, прям, за мудилу держишь? — Самсонов вдруг снимает с себя кофту и достает из сумки шорты и тапочки. Я дрожащими руками беру это. Сглатываю. Как-то неудобно.
И там Кирилл!
— Я не могу позволить, чтобы Кирилл меня в таком виде увидел.
— Я тоже. Одевайся, я его отправлю, а тебя до дома довезу.
Так просто? Снова сесть в его машину? Окунуться в аромат его тела, что когда-то словно опиум голову кружил?
12. Глава 11.
— Отвернись, а лучше выйди, — прошу я, взяв вещи. Он пожимает плечами, отходит за другой ряд шкафчиков, а я быстро скидываю полотенце и натягиваю вещи, в которых тут же тону. Конечно, завязки помогают удержать шорты на бедрах, но шорт могло и не потребоваться, потому что кофта была до самых бедер. Я встряхнулась. В принципе, бывает, можно пройти и так. На выступлениях я, все равно, привыкла, что все на меня смотрят. Хотя там больше восхищение и зависть, а не недоумение.
