Тир – мой храм. Мое убежище. Здесь я выплескиваю свой гнев, боль, отчаяние. Я могу направлять энергию в цель, а могу чувствовать власть над оружием и миром вокруг меня.
Шум вентиляции, тихое тиканье часов, глухой стул каблуков о каменный пол, запах пороха и свободы.
Я не держал пистолет уже три месяца, из-за чего, как только беру его в руки, во мне просыпается нечто дикое и первобытное. Я перенаправляю дуло в центр мишени и чувствую, как мои вены наполняются самоконтролем.
Его холодная металлическая поверхность так знакома, что успокоила меня всего за секунду. Сделав глубокий вдох, я застыл на черном круге. Тело напрягается, а вся энергия сосредоточена на своей цели.
Нажав на спусковой крючок, я услышал глухой хлопок выстрела, который разрезал тишину комнаты. Видя, как пуля попадает в мишень, оставляя за собой черное пятнышко, я почувствовал, как моментально расслабился.
Сделав следующий выстрел, я начал расходиться не на шутку. Еще один. Еще. Стреляй, Джейкоб. Стреляй, пока не исчезнут все страдания.
И я стрелял.
До тех пор, пока не почувствовал, что взял себя в руки, пока не почувствовал свободу, пока не стал самим собой.
– Знал, что придешь сюда. – нарушил мой покой Кевин. – В порядке?
– Как сделка? – сразу же бросаю пистолет на стол, перенаправляя свое внимание на него. – Поставки идут?
– Требуют тебя. – уголки его губ слегка потянулись наверх. – Ты же готов?
– Я всегда готов. – холодно отвечаю я, двигаясь к выходу. – Зачем им я?
– Хотят Босса, а не консильери. – следует за мной Кевин. – Я был у Сары.
– Поздравляю. – достав ключи из кармана брюк, я остановился у машины. – Думаешь, она позвонит?
– Она разбита не меньше тебя, Джейкоб. – уверенно заявил он. – И ведет себя так не потому, что не знает, что тебе больно. Она отлично понимает это. Она до сих пор в шоке от увиденного, поэтому дай ей время.
– Разве, почти трех месяцев было недостаточно? – сморщился от удивления я. – Мне этого хватило, чтобы понять, что я больше не вижу своей жизни без нее.
– Ей нужно все обдумать. – похлопал по плечу Кевин, забирая ключи из ладони. – Сара уверена, что Эмили точно вернется к тебе.
– Тогда к чему медлить? – не понимал я.
– Она ведь молода. – спокойно ответил он, бросая в меня недоумевающий взгляд. – И, если любой человек столкнулся с чувствами, которых не знал раньше, он не будет знать, что делать.
– А если это конец? – обеспокоено спросил я, открывая дверь пассажирского сидения. – Что мне делать?
– Она вернется. – словно точно знает, ответил Кевин. – Дай ей время. И постарайся не водить машину самостоятельно.
***
Время близилось к ночи, пока мы с Кевином шли по заброшенной территории. Старый склад, когда-то служивший стройматериалам, теперь стал местом, где переплетаются судьбы и рождаются тайны. В темноте его очертания казались особенно мрачными и загадочными. Лунный свет едва пробивался сквозь облака, придавая всему окружающему зловещий оттенок.
Тихий шорох осенних листьев под ногами и отдаленные звуки ночных животных создавали ощущение, что за нами кто-то наблюдает. Мы двигались осторожно, каждый шаг был выверен и обдуман. Кевин периодически оглядывался назад, словно проверяя, не следуют ли за нами.
Внутри склада воздух был плотный и тяжелый, пахло сыростью и пылью. На стенах виднелись старые граффити, оставленные прежними обитателями этого места. Каждая трещина в стенах и полу, каждый звук эха подчеркивал заброшенность и забытость этого места, но в то же время придавал ему особую ауру, словно здесь скрывается что-то важное и недосказанное.
