И тут у меня есть ответ. Именно моим женихом представился Игнатов, когда ко мне в гости прилетали родители. О, Ванюша не скрывался. Всячески демонстрировал свои серьезные намерения, отвешивал комплименты моей маме, жал руку отцу за прекрасно воспитанную дочь. Водил их в ресторан, дарил цветы одной, коньяк другому. На меня взирал влюбленными глазами, что тех больше всего и подкупало.
Мразь!
Сейчас я смотрю на ситуацию под другим углом и вижу четкие и грамотно сделанные шаги. Вот дурында, а еще всегда гордилась, что прекрасно играю в шахматы. Нет, Верочка, продула ты партию. Почти продула. Игнатов тебе ловко влепил шах.
Прилет мамы и папы совпал с первым месяцем наших официальных, как я думала, отношений. Вот Иван и расстарался. Дожал меня до постели. Я ж – дочь военного, воспитанная в строгости. Надеялась и мечтала об одном-единственном любимом. Чтоб, как у родителей… А тут такая лапша на уши.
Вот и повелась.
Сволочь!
И ведь от друзей меня не прятал. Изредка мы посещали и клубы, и рестораны. Летом на неделю летали к морю. Конечно, больше все равно зависали дома. У меня. Но я не считала себя той, кого скрывают.
А зря…
Пара друзей-приятелей за два года с вечно меняющимися подружками – теперь думаю, как-то маловато. И тут Ванюша мне поставил шах.
Не-е-ет, я не оговорилась. Именно шах. Зря Игнатов на чистую победу рассчитывает. Мы еще не закончили и эту партию доиграем. Обязательно. Только теперь я буду внимательнее. Каждый шаг просчитаю. Мат будет за мной.
Короткий предупредительный стук выдергивает из только намечающегося плана мести.
– Привет, Вера Владимировна, давно проснулась? Как ты?
Арский в белом халате, накинутом на широкие плечи в виде плаща и бахилах по-хозяйски проходит внутрь и прикрывает за собой дверь.
– Доброе утро, Виктор Алексеевич. Проснулась в семь. Недавно, – отвечаю без раздумий, потому что его визит настолько неожиданный, что я не успеваю собраться с мыслями.
Хмыкает.
– Уже десять. Так что считай, давненько, – не соглашается он.
Я же тянусь к телефону и проверяю.
Действительно две минуты одиннадцатого. Ничего себе я увлеклась расчленением мерзавца.
Надеюсь, ему хоть икалось в полете. Не зря же я старалась, кости ему перемывала.
– Самочувствие у тебя как? – новый вопрос не заставляет себя ждать. – Получше стало?
– Стало, – киваю после того, как прислушиваюсь к собственным ощущения. – А Вы почему здесь? Могли бы просто позвонить, чтобы поинтересоваться здоровьем. Я Вам и так признательна за помощь. А Вы снова на меня время тратите. Еще и в выходной день.
Нисколько не лукавлю.
Удивил, так удивил.
– Спортивный костюм тебе привез и кроссовки. Тридцать восьмой размер, как на туфлях, – мужчина сообщает все это настолько обыденным тоном, еще и в угол у входа кивает, где со вчерашнего вечера приютились мои «любимки», что я…
Дотягиваюсь до стакана, стоящего на тумбочке, и делаю несколько больших глотков воды. Иначе точно икать начну. Глупо и громко. И таращится на Арского, как на привидение.
Хотя, чего это я? Уже таращусь.
– Э-э-э… Вы-ы… мне…
– Тебе-тебе. Или ты в чем планировала домой ехать? – не дает договорить, демонстративно разглядывая пижаму.
– Но Вы же…
Жуть, туплю.
Но…
– Долго еще Выкать будешь, Вера Владимировна? – интересуется с ухмылкой и пакет, который я до этого не замечала, на кровати в ногах пристраивает. – Кажется, после вчерашнего нашего совместного вечера давно пора на «ты» переходить. Как-никак я тебя на руках носил.
