– Ну куда мне до твоей! – не сдержалась я.
– И что моя зверюга в тебе нашла? – проворчал он и отвернулся, подхватывая закипевшую турку. – Тупишь и жалуешься.
Я было открыла рот, чтобы снова возразить, что не его это собачье дело и что я не напрашивалась, но, подумав, обиженно закрыла. Он был в чем-то прав. Если, конечно, говорил мне правду.
– Ты когда-нибудь вообще пробовал очаровать женщину? – мстительно процедила, складывая руки на груди.
– Обычно этого не требуется, – злился Руслан. Полез в шкафчик, поискал ложки и захлопнул с грохотом, когда я протянула прибор из ящика.
– Обычно ты, наверное, не сверкаешь глазами и не клацаешь зубами, да?
– Не считаю это недостатком, – парировал он.
– Никакая бы женщина в своем уме не была бы рада перспективам, которые, как ты считаешь, так легко принять. Поэтому имею право ныть!
– Переставай, – шагнул он вплотную в одно едва заметное движение и прижал меня к столешнице. – Извлеки выгоду. Не тупи. А я сделаю тебе хорошо. Буду стараться. Мне это важно. Если не будешь выводить и нервировать.
– Это какой-то метод гипноза? – прикрыла я глаза, пытаясь усмехнуться, но вышло только жалко вздохнуть.
Становилось как-то сразу понятно, что очаровывать ему и правда не нужно. Если бы я искала любовного приключения, упала бы в его руки безоговорочно.
– Выводишь, – прорычал он.
– Ладно, не дергайся, – вскинула я руки, изображая капитуляцию. – Постараюсь не ныть и не нервировать.
Он не двинулся с места. Подхватил чашку с кофе и, глядя мне в глаза, сделал глоток. Ему не понравилось. Руслан поморщился и красноречиво скользнул заострившимися зубами по губам.
– Закаляешь мою нервную систему? – выдохнула хрипло.
– Мне важно, чтобы ты видела меня, да, – кивнул он. – Иначе зверь сведет с ума…
Руслан был очень близко. Снова пристально вглядывался в глаза, но это не казалось чем-то наигранным. И привычно пугало.
– А ты тоже умеешь превращаться в кого-то… другого? – завороженно прошептала я. Зачем только спросила?
– В волка, – тихо ответил он, будто это был секрет. – Большого.
– Ладно, хватит, – толкнула я его от себя, вырываясь. – Поехали.
Он напряженно замер ко мне спиной, но вскоре обернулся и направился к раковине. Остатки кофе отправились в мойку, чашка туда же. Утро не задалось. И день обещал быть тяжелым.
***
– Синицына, ты чего? – подняла на меня глаза Вера Антоновна. – Ты из-за этого случая на выезде? – Начальство смотрело то на меня, то на мое заявление на столе, откровенно не понимая происходящего. – Ты брось, Саш, – наконец, сдвинула она светлые кустистые брови. Криво нарисованные стрелки искривились еще больше от того, как округлились ее глаза. – Если нужен отпуск или помощь какая…
– Вер Антонна, подпишите, и я пойду. Меня ждут, – бесцветно пролепетала я.
Долго объясняться мне не улыбалось. Хотелось уже покончить с этим и решать другие задачи.
– Нет уж, объясни, будь добра, – отодвинула она заявление. – Неужели из-за произошедшего? Или, как ходят слухи?..
– Что за слухи? – насторожилась я.
– Что у тебя муж есть и ребенок, о которых ты ничего нигде не указала.
– Что? – усмехнулась я. – Это вам Белецкий, что ли, поведал? Ну-ну…
– Ну а в чем дело? – сузила она недобро глаза. – Артем – хороший врач. С чего бы он стал наговаривать?
– Я, кажется, не должна тут стоять и опровергать слухи? Или вы на основании сплетен обиженного Белецкого, которому не обломилось ко мне в трусы напроситься по-быстрому, откажете теперь в увольнении по собственному?
