Дама, одетая в белое летнее платье, в шляпе и в тёмных очках совсем не была похожа на ту, которая звонила ему посреди ночи. Тогда он нарисовал образ пятидесятилетней тётки с приятным голосом, потрёпанной жизнью и бессонными ночами, связанными с кошмарами дочери. С красивой женщиной разговаривать было на порядок приятнее.
– Добрый день. Роман? – спросила она, подойдя в тот момент, когда он стоял на берегу моря и кидал в воду камушки.
– Он самый. А вы, значит, Вера?
– Да. – Женщина не сняла очки, хотя Роме очень хотелось увидеть её глаза, прочитать, что они скрывают. – Извините за поздний звонок. Я долго не решалась…
– Ничего страшного. Я же говорил, что уже привык.
Вера посмотрела на чаек, кружащих рядом с протяжным криком, и, казалось, о чём-то задумалась. Повернула голову к Роме и сказала:
– Не против, если мы пройдёмся?
– Конечно.
Они не торопясь следовали вдоль пляжа по пешеходной зоне. В будний день, даже летом, людей там оказалось на удивление мало.
– Расскажите, – начал Рома после затянувшейся паузы, – что у вас случилось.
Вера сцепила в замок руки перед грудью, словно не знала, с чего начать. Заметив растерянность, Рома решил подтолкнуть женщину к разговору.
– Вы сказали, у вашей дочери кошмары, так?
– Да. Жуткие сны.
– Как долго они длятся?
– Точно не знаю, примерно месяца три.
– Сны одинаковые?
Женщина приостановилась и посмотрела на него. Глаза за тёмными очками до сих пор он так и не увидел.
– То есть?
– Ну, одним из условий, при которых я могу помочь, является цикличность снов. То есть ей должен сниться один и тот же сон. Плюс-минус.
– А-а-а… Вы про это. Как я понимаю, да. Она не рассказывала. Только в общих чертах. Из того, что я поняла, её преследует какой-то маньяк.
«Хорошо, что пострадавшая – не очередной военный, отхвативший по самое не хочу от солдат ВСУ. Может, будет хоть на что посмотреть в том сне».
– Маньяк, значит?
– Что-то вроде того.
«Что значит вроде того?»
– Как часто ей снится этот сон? Я имею в виду раз в неделю, два, три?
– Каждый день.
Теперь остановился Рома. Такой частоты в своей практике он припомнить не мог.
– Прямо каждый день?
– Да.
– Три месяца?
– Да.
– Ого! И что происходит, когда она видит эти сны?
Вера вздохнула. Видимо, для неё это были не самые лучшие воспоминания. Руки женщина до сих пор держала в замке, лишь изредка расцепляя их для жестикуляции.
– Бедняжка кричит, бьётся в истерике и даже иногда падает с кровати. Вы не представляете, как это жутко. Понимаете, мой муж моряк. Он ушёл в море ещё до того, как это началось. Я хотела дождаться его, прежде чем предпринять крайние меры, но…
Рома перебил её:
– Как я понимаю, крайняя мера – я?
Щёки Веры покраснели.
– Нет, что вы, я не это имела в виду.
– Да ладно, Вера. Большинство моих клиентов, если не все, не доверяли мне до тех пор, пока я не избавил их либо их знакомых от дурных снов. Людям это кажется фантастикой, мошенничеством или попросту обманом. Я вас не осуждаю. Когда Ольга, жена того капитана с ампутацией ног, рассказала о ваших расспросах, я сразу подумал, что вы интересуетесь моей деятельностью, но не доверяете.
Вера опустила голову. Видимо, ей было неловко.
– Может, вы и правы. Сложно поверить, что бывают такие сны, в которые требуется вмешательство постороннего человека. Но ещё труднее принять, что человек, способный на это вмешательство, существует и при этом он не шарлатан.
Рома рассмеялся, и Вера немного расслабилась.
