Деллвуд фыркнул:
– Убить его? Никто его не убьет. Это просто больное воображение.
– Когда я появился здесь, все, кроме тебя, так же думали о кражах. Но генерал оказался прав. Думаю, он прав и насчет убийства.
– Чушь. Кому какая польза от этого?
– Хороший вопрос. Не пойму, какой толк от этого поместья. Однако другого мотива я не вижу. Пока не вижу.
Я выжидательно посмотрел на Деллвуда. Он молчал.
– Не возникало ли у генерала когда-либо каких-либо трений с кем-нибудь из вас?
– Не ждите от меня подсказок, мистер Гаррет, мне нечего сказать. У всех бывали неприятные разговоры с генералом, но за это не убивают. Вопросы дисциплины, не более.
– А злопамятные среди вас есть?
– Чейн. Разжиревший у кормушки крестьянский мальчишка без царя в голове. Он всегда на кого-нибудь злится, но не на генерала. Я свободен, сэр?
– Еще нет. Ты понял, что разоблачение не за горами с того момента, как я появился здесь?
– Да, вы меня не удивили. Удивило одно: что вам удалось найти скупщика. Это все?
– Нет. Кто убил Хокеса и Снэйка?
– Вы меня спрашиваете? Я надеюсь, что вы ответите на этот вопрос. Ведь вы первоклассный сыщик.
– Этим я и занимаюсь. А ты, случайно, не пытался обезвредить меня, дабы избежать лишних неприятностей?
– Сэр?
– В этом доме на мою жизнь покушались уже трижды. Что, если тебе взбрело в голову кокнуть меня, чтобы твои проделки не вышли на свет божий?
– Не в моем духе, сэр. За все время службы в морской пехоте я не убил ни одного человека. Не собираюсь начинать и теперь. Говорю вам, мне нечего здесь терять.
Может быть, а может, он искусный лжец.
Я пожал плечами:
– Честно говоря, я не считаю, что ты поступил нехорошо, и вовсе не горжусь тем, что вывел тебя на чистую воду.
– Я не держу на вас зла, сэр. Вы лишь послужили орудием; это неминуемо должно было случиться. Но мне хотелось бы дотемна выйти на дорогу.
– Не передумаешь? По-моему, без тебя старик откинет копыта.
– Кид позаботится о генерале. Все равно долго он не протянет.
– Ты знаешь, кто такая блондинка?
Теперь ему действительно нечего терять и он смело может сказать мне.
– Подозреваю, что она плод вашего воображения. Здесь нет ни одной женщины со светлыми волосами. Ни одной, только вы видите ее.
– Брэдон тоже видел. Он нарисовал ее портрет.
Он застыл на месте:
– Брэдон?
– Да.
Он поверил мне и не нашелся что возразить, кроме не особо уверенного: «Снэйк был ненормальным!»
Я убедился, что Деллвуд ничего не знает о блондинке. Тем интереснее и загадочнее казалась она мне.
Я отошел от двери, показывая, что путь свободен:
– Ты ничего не хочешь мне сказать, ничего, что могло бы сохранить жизнь остающимся?
– Нет. Я сказал все, что мог.
Он поднял сумки.
– Поезжайте вместе с моими помощниками, – предложил я.
Деллвуду безумно хотелось послать меня к черту, но он сдержался и сухо поблагодарил:
– Спасибо.
Шел дождь, а сумки, видно, весили немало.
– Еще одно, – остановил я его. – Что стало с телом Тайлера и с трупом? Они валялись там, перед домом.
– Спросите Питерса. Я не знаю. Я занимался только домом.
– Труп, который пытался ворваться через черный ход, тоже как сквозь землю провалился. Он не вернулся в болото. Где он мог спрятаться и переждать светлое время?
Предположим, что ожившие покойники, как им и положено, днем не отваживаются выходить на охоту.
– В служебных постройках. Мне в самом деле надо идти, мистер Гаррет.
– Хорошо. Спасибо, что поговорил со мной.
