Кураторы в своих тонюсеньких плащах им были не подмога. Терпеливо ждали, когда свершится чудо человеческой борьбы с потусторонним.
Латники кололи одержимую копьями, сменяясь по диагонали. Били в те места, где по идее, должны были находиться внутренние органы.
Старались не попадаться под кислотные плевки. Получалось у них с переменным успехом: щит за щитом разъедало. И тем сложнее становилось фехтовать с монстром.
Ощутимого вреда тварь не получила. Порезы, оставленные палашами, плевались фиолетовой кровью, слегка сковывали движения. Но демон зверел только сильнее.
Срубить паучихе буйную голову не представлялось возможным: слишком высоко посажена. Когда инквизиторы пытались её достать копьями, та сразу вставала на дыбы. Бесновалась похлеще необъезженного коня, отмахиваясь от людишек, словно от назойливой мошкары.
Куратор с хлыстом ещё мог внести кое-как свою лепту. Хлестал одержимую, но задержать не решался, помня о судьбе товарища. Соответственно, и держался подальше. А паралитический яд её будто вообще не брал.
Альдред полагал, что кроме декапитации иного способа покончить с арахнидом попросту нет. И ведь был недалек от истины. Сестра Кайя будто чувствовала его настрой и потому строго наказала:
– Не встревай. Это не наша работа.
Он послушался. Как всегда.
Инквизиторы кричали:
– Осторожно!
– Бей ещё!
– Заходи! Сбоку заходи!
– Да не работает!
– Без толку!
– Вы бредите? Тут баллиста нужна!..
– Где подмога?..
Кровь арахнида, как из дыр в пивном бочонке, всё хлестала, заливая гранитные плиты…
Липкая, жирная, пузырящаяся кровь.
Один миротворец утомился без конца полосовать брюхо паучихи. Ясно уже было, что пользы от этого с мизинец. Латник отчаялся на рискованный трюк.
Для начала он зашёл к арахниду сзади. Подпрыгнул, выждав момент, и залез на брюшко. С горем пополам стал целенаправленно ползти навстречу оголенному торсу непосредственно Эдени. Палаш оставался в его руке лишь чудом.
Инквизитор собирался схватить онейромантку сзади за волосы и отпилить ей голову. Остальные ослабили напор, отвлекаясь на его безрассудство.
На мгновение, самое важное для их товарища.
Монстр только этого и ждал. Он, ловко перебирая лапами, стал кружиться. Альдред видел перед собой не арахнида, но лютый смерч. Паучиха прыгала, скакала и брыкалась, напоминая взбешённого быка.
Естественно, миротворец удержаться на чудовище не сумел. Он слетел с него. По Рунному Залу пронёсся вопль. Крик резаной свиньи.
Бойцы в ужасе стали отходить назад. Латы, как назло, сковывали движения. Всё же годились они только для отражения прямых попаданий магией. Для борьбы со звероподобными монстрами Церковь содержала совсем другой отдел.
– Назад! Назад!..
Здесь нужно быть ловчее и вооружиться потяжелее.
Латники разбежались кто куда, словно тараканы от света лучины. Они, сами того не ведая, расчистили для арахнида место. Площадку для экзекуции над предприимчивым инквизитором.
Тот отползал в надежде добраться до оброненного копья. Паучиха зашипела в предвкушении, судорожно шевеля хелицерами, с которых капал яд. Арахнид в мгновение ока покрыл расстояние до миротворца, нависнув над ним, как чёрная туча.
В следующий миг стало ясно: бойца уже не спасти. Одержимая взревела и начала топтаться по нему лапами. С каждым ударом латы миротворца плющились, а кости – ломались: тварь весила не меньше гиппопотама. Он кричал – первые пару мгновений – и вдруг стих.
