- Не смей подкалывать маму, - строго произнесла женщина, обиженно надув губки.
- Мама, ты определись кто для меня. Матильда или мама, а то начинаю теряться, - вздохнул мужчина.
Иногда с матушкой было так трудно разговаривать. Он часто сочувствовал отцу, который получил в жены столь противоречивую особу. В один миг она могла быть мягкой и ласковой, а в другой злобной фурией. Причем, предугадать какой мама будет в следующий момент никто не мог. Однако при всех ее недостатках отец очень сильно любил жену и во всем ей потакал, стоило Матильде только чего-нибудь захотеть, как муж со всех ног кидался это выполнять. Жорж часто задумывался, а найдется ли в его окружении такая женщина, ради которой он будет готов в лепешку расшибиться или же шею свернуть.
Он надеялся что такая женщина еще просто не выросла, а когда наступит время, то она займет полагающееся ей место.
- Жорж, - строго произнесла она, - ты мне всю голову задурил. Я уже забыла зачем тебе звоню.
Опять упреки, как же мужчине они надоели.
- Зачем, мама? - демон решил не спорить, а то это могло затянуться надолго. Часто Матильда с удовольствием вступала в совершенно необоснованные перепалки, и если не выходила из них победительницей, то могла обидеться, причем надолго.
Сейчас было не самое подходящее время, чтобы спорить с матерью, поскольку за дверью ждала Ларина, с которой следовало до конца решить все внезапно возникшие вопросы.
Расхи приготовился слушать.
- У нас случилось радостное событие, - восторженно произнесла Матильда и ее лицо озарилось лучезарной улыбкой.
Демон задумался на тему того, что же могло так повлиять на мать.
- Опять ощенилась Тропикана? - маленькую собачку, что была любимицей у родительницы, Жорж собственноручно придушил бы, даже не опасаясь маминой истерики или папиного гнева по этому поводу. Хотя иной раз и у невозмутимого Гомера Расхи проскакивало подобное желание. Жорж был в этом уверен.
Тропикана обладала исключительной любвеобильностью и совершенной неразборчивостью в связях. Будучи маленькой комнатной собачонкой эта оторва умудрялась западать на огромных кобелей. Они липли к ней не хуже банных листов к пятой точке. После каждой такой встречи у псины появлялись на свет метисы. И как она только умудрялась их вынашивать? Но самым насущным вопросом был в другом, все щенки всегда были крупными. Жорж задумывался, а не прикормила ли она аиста, который украдкой приносил огромных детенышей, похожих на пап как две капли воды.
- Нет, - довольна произнесла женщина. - Тропочка на сносях, но ей еще рано. Вот через недельки четыре будет в самый раз,- мечтательно подкатила глаза Матильда, будто сама собралась щениться.
- Кто он? - строго спросил черноволосый демон.
- Ты сейчас о ком?
- Кобель. Кто же еще? - Расхи уже рычал не хуже того неизвестного пса.
- Спаниель, - с придыханием молвила Матильда. У Жоржа закралось подозрение, что мама специально отпускает Тропикану на блуд, чтобы та периодически беременела от разных кобелей, потому как эта шавка умудрялась рожать детей один-в-один похожих на отцов. А матушка потом благополучно выдавала щенков за чистокровных, продавая. Причем, имела неплохой доход на свои карманные расходы. Гомер умилялся от предприимчивости жены. Но ее тайны не выдавал никому. В семье было табу обсуждать Тропикану и мамин бизнес.
- Понятно, - сухо ответил Жорж, вставая с кровати и начиная ходить по номеру, думая, когда же мама сообщит главную новость или рассказ про ее обожаемую сучку это и есть главное звено в повествовании. - Все?
