Сегмент власти - страница 7

Записав контактный номер и адрес конспиративного патэра Гризли, я закрыл программу и отправился на поиски улик. Спустившись на первый этаж и проходя мимо комнаты временного содержания, я решил переговорить с А-40, поскольку мне нужна была дополнительная информация.

Андроид неподвижно сидел на скамейке, сложив руки на коленях. Попросив дежурного открыть дверь, я вошёл. А-40, встал со скамейки, выпрямился и положил руки за спину.

– Гризли сам попросился в штат агентов-осведомителей? – спросил я и стал расхаживать по маленькому помещению камеры.

– Да, – А-40 кивнул головой, – Вербовка была добровольной.

– Информацию о контрафакте тебе подкинул Гризли?

– Да, и я занялся её реализацией.

– Скажи пароль для организации встреч с агентом.

– Пароль отсутствует. По инструкции, разработанной мной для поддержания связи с агентом, он должен ожидать меня после каждого задания в конспиративном патэре.

– И ты думаешь, что он сейчас сидит там и ждет твоего прихода?

– Он расписался в инструкции, значит должен ее соблюдать.

– Ой как все запущено, – сказал я и хлопнул ладонью себе по лбу, – В базовые характеристики вашего искусственного интеллекта случаем не добавляют основы психологии людей?

– Я имею обширные знания в области человеческой психологии. Согласно анкеты, заполненной агентом Гризли, я выявил у него низкий уровень лжи, из чего следует, что мой агент не предрасположен к обману…

«Гризли все эти тесты наизусть знает» – подумал я.

Искусственный интеллект андроида превосходил наш человеческий мозг почти во всём, но касательно жизненных ситуаций, андроиды вели себя как наивные дети. Хотя в принципе это логично. Одна из подпрограмм андроида запрещает ему противопоставлять себя человеку, и как следствие сомневаться в его добропорядочности. Андроиды не умеют лгать и поэтому не сомневаются в честности своих творцов.

– Ладно, забудь… – я надул щёки и громко выпустил воздух, – Пусть будет так.

Обман – это второе имя Гризлаева. Представляю сколько лапши тот навешал андроиду за всё время работы. Не удивительно, что Гризли не удержался перед возможностью подзаработать. Гризли не мог просто так узнать про сделку если только сам не был ее организатором.

– Вы проверяли телефон Зейналова? Абонентский номер звонившего пропустили через базу данных?

– Номер зарегистрирован на ныне покойного гражданина Сельцова Дмитрия Вадимовича. Родился семнадцатого августа две тысячи пятидесятого года. Родственные и иные связи проверены. Родители умерли тридцать пять лет назад. Семьи нет. Друзей нет. Не имеет прочных социальных связей. Ранее неоднократно привлекался к уголовной ответственности…

– Каким отделом полиции? – перебил я.

– Большинство дел расследовалось отделом полиции «Солт». – отчеканил А-40.

– Так-так-так. Когда умер Сельцов?

– Семнадцатого августа две тысячи сто десятого года Сельцов найден мертвым в арендованном патэре, без признаков насильственной смерти. Вскрытие показало, что смерть наступила в результате алкогольной интоксикации.

– Прям в день своего рождения. Судьба злодейка.

– Прошу прощения детектив, – после недолго молчания проговорил А-40, – Судьба здесь ни при чём. Причиной смерти явилось большое количество алкоголя, попавшего в организм.

– Ёлки-палки, выражение есть такое, – фыркнул я.

Выходя из отдела, я стал копаться в базах и искать служебную информацию о Сельцове. Доступ был закрыт. В примечании указано, что полная информация имеется в архиве Управления по контролю за секретными сведениями. «Ух-ты! Даже так?» – подумал я. Засекречивание данных о преступниках может быть лишь в двух случаях. Если он, будучи в составе преступной группировки, заключал сделку о сотрудничестве, либо когда преступник вступал в ряды тайных осведомителей или агентов. Я решил начать расследование с Управления по контролю за секретными сведениями. Их здание находится в Северном районе, однако путь до него не близок и я решил воспользоваться такси.