Шли они с Грином по улице, как всегда соседи, увидев знакомую картину, врачиху и идущего огромного пса с сумкой в зубах, подходили поближе, здоровались. Валентину Марковну и так уважали, а когда пошли слухи, что она будет работать в местной амбулатории, стали ждать с нетерпением.
Уже у самого дома из-за соседского забора посмотрел на них незнакомый мужчина. Что-то в нем настораживало, вроде бы человек, как человек, смотрел он, как будто прищуриваясь, отчего глаз не было видно совсем. Он пошел к дому, Валентина посмотрела ему вслед, что-то и с походкой не то, какой-то взвинченный. Но главное, она почувствовала опасность, которая исходила от него.
– Что это у тебя за сосед появился? – спросила она маму.
– Не у меня, а у нас, – поправила ее та. – Это сын тетки Тани вернулся.
– Откуда вернулся?
– Из тюрьмы.
Тогда Валентина Марковна все поняла. Вот, что в нем было не то, чем он отличался от всех.
– Долго он сидел?
– Лет восемь, на этот раз.
– А были и другие разы?
– Говорят, были. Много было. Плохой человек, этот Женька, Валюша.
– Значит, Женька, – произнесла Валентина Марковна.
– Да, Женька Сокуров, послал Бог соседушку. Тетка Таня уж несколько дней на улице не появляется, только за водой из дома выходит. Сама боится. Что будет?
– Что будет, то и будет. Поживем, увидим.
Вскоре доктор Гусева совершенно осела в деревне. Готовились к открытию амбулатории, работы было много. Домой она приходила поздно, уставшая, но сияющая. Ей нравилось все устраивать по собственному усмотрению, нравилось, что в деревне, наконец, появится своя больничка, людям будет, куда обратиться за помощью, нравилось, что здесь, в деревне, ее работа более значима, чем в городе, где в одной только поликлинике было пять терапевтов. Нравилось особое к ней отношение жителей и районного начальства.
На их с матерью просторном, но простом домике работала целая бригада по его обустройству. Были сделаны все удобства, паровое отопление, перекрыта крыша. Екатерина Михайловна не могла нарадоваться.
Иногда приезжал Федосеев, интересовался, как идут дела, что нужно еще сделать для открытия? Чем необходимо помочь? Он расхаживал по зданию новой амбулатории, уже почти готовой, радуясь, что называется, от уха до уха. Валентина Марковна показывала ему свою новую резиденцию.
– Да здесь, даже не амбулатория, а настоящая поликлиника! – радовался он, – а это, что за помещение?
– Здесь бы коечки поставить, Иван Сергеевич, некоторые из далека будут приезжать, а если им на следующий день с утра анализы сдавать? Гостиницы нет у нас, а они и переночевали бы, к тому же будут случаи, когда понадобится госпитализация. Если, что посерьезнее, мы в район отправлять станем, но будут простые случаи, когда дня три достаточно будет.
– Ну, Вы размахнулись, доктор Гусева! А коечки от детского сада подойдут?
– Маловаты они, Иван Сергеевич.
– Добро. Вам же только одну палату нужно обустроить? Придумаем что-нибудь, – кивнул довольный Федосеев.
Настолько прижилась Валентина в деревне, что, казалось, всю свою жизнь здесь прожила. Каждое утро до работы она ходила на речку купаться. Разве в городе она могла бы себе такое позволить? Утром вода теплая, а воздух свежий. Начинают просыпаться птицы и радоваться встающему солнцу.
Из-за зарослей послышался шорох, Грин, который всюду сопровождал свою хозяйку, зарычал. Шорох утих. Валентина Марковна ступила на песчаный берег, верный пес остался сторожить вещи.
