Хоть бы улыбнулась, что ли. Смотрит сквозь свои стеклышки, как будто Устав караульной службы изучает.
– Старший лейтенант Кот, – произнесла она без каких-либо заметных интонаций, – прибыла в ваше распоряжение.
Ага, все понял. Так это и есть тот самый сюрприз, что мне приготовил Слава Грязнов. Ну что ж, друг есть друг. Плохого не подсунет. Хотя…
Где же я ее видел?
Честно говоря, я немного по-другому представлял себе милиционера по фамилии Кот, того, о котором говорил давеча Грязнов. Ну начнем с того, что это должен быть мужчина. Толстый такой, вальяжный, усатый, полосатый… Нет, это уже, пожалуй, лишнее.
– Здравствуйте, старший лейтенант Кот. Присаживайтесь, пожалуйста.
Я сделал некое движение, протягивая ей руку для пожатия, но строгий старший лейтенант сделала вид, что не заметила, и снова уселась на Лилин стул.
Я тоже сел напротив и сплел пальцы рук на столе.
– Ну что ж, будем знакомы. Меня зовут Александр Борисович. Для своих просто Са…
– Да, господин Турецкий, меня Вячеслав Иванович проинформировал, – процедила она.
Сидит, смотрит, а в глазах – один Уголовный кодекс. Уж не Слава ли ее так натаскал?
– Хорошо, старший лейтенант Кот. У меня как раз есть для вас дело. Кстати, может быть, можно как-то покороче? Чтобы каждый раз не повторять «старший лейтенант Кот». Может быть…
– Можно просто – лейтенант Кот.
Нет, вы видите, что творится? Может быть, конечно, просто стесняется? Но застенчивых милиционеров в своей жизни я встречал немного. Не та специфика. Ну где же я ее видел, а?
– Лейтенант Кот, мы с вами случайно нигде не встречались?
Она неожиданно кивнула. И подняла глазки. Оказались они у нее голубыми-голубыми, что не могли скрыть даже очки.
– Да, – молвила старший лейтенант Кот, – мы с вами встречались в МУРе. Я цыганку допрашивала, а вы зашли…
Все, вспомнил. Нет, Турецкий, ты все-таки действительно стареешь. Некоторые симптомы раннего склероза налицо. Ведь ты обратил внимание на молоденькую, и, чего скрывать, очень-очень привлекательную девушку-оперработника в царстве Грязнова. Этакий нераспустившийся бутон в логове угро. Обратил внимание и сразу забыл. Текучка заела.
– Да-да, помню-помню. Вы с Галкой Разумовской возились. Она вам что-то о несчастной жизни своей пела.
На лице старшего лейтенанта наконец появилась улыбка.
– Да. А вы ее давно знаете?
– Н-ну, знаете, старший лейтенант, в нашей профессии встречаешься со множеством людей. И главное, с некоторыми неоднократно.
Через полторы минуты мы болтали с молодой оперативницей как старые друзья. Кстати, оказалось, что у нее есть имя. Оля.
– Ну что, Олечка, – сказал наконец я, после того как она рассказала мне о себе почти все, – пора к делу.
– Слушаю, – посерьезнела она. В глазах вновь появился отблеск Уголовного кодекса.
– Милая Оля, кто-то из писателей, кажется, сказал, что если он не видит на женском лице улыбки, ему хочется выбежать из комнаты и больше никогда не возвращаться.
Оля вновь приподняла уголки рта вверх.
– Совсем другое дело. Так вот, – я достал из кармана телефонные счета, которые подобрал в офисе Филимонова, и протянул ей, – узнай, пожалуйста, вот по этим счетам номера телефонов, по которым звонили. И побольше информации. Фамилии, имена, адреса, учреждения, города. Тут, кажется, и страны разные. Короче, максимум, что удастся узнать.
– А позвонить по этим телефонам можно? Справочные работают сами знаете как, пока что-нибудь узнаешь…
