– Сергей Петрович, разумеется, в работе наших людей сахару не много. Напряжение предельное. И полностью исключать возможные срывы, особенно у женщин, ни в коем случае нельзя. Однако в данной конкретной ситуации эту гипотезу предлагаю исключить. Не могла Долли закрутить такую дикую по своей сути интригу, чтоб выйти из игры. Она уже сложившийся профессионал, преданный делу сотрудник и порядочный человек. Согласны?
Холмогоров шумно выдохнул носом и с извинением посмотрел на Краснова. Тот с пониманием кивнул в ответ.
– Вот и лады. Продолжайте, – предложил генерал и положил кусочек сахару в чашку с чаем.
– Тогда, пожалуй, остается обсудить наши возможные действия в контексте сложившейся оперативной обстановки. Мы можем отреагировать на произошедшее двумя, можно сказать, полярными решениями. Но они в любом случае с высокой вероятностью приведут нас к утрате крайне перспективного и значимого сотрудника. Минимум к длительной, возможно, необратимой, потере работоспособности. Поясню. Наиболее доступное и не требующее глубокой проработки решение – аборт и прекращение отношений с французом. За этим обязательно последует глубокая депрессия, возможен психологический срыв в любом варианте со всеми негативными последствиями. Намного человечнее: рожай, выходи замуж и расти ребенка. Как будешь готова, вернешься к работе. Про отзыв на большую землю: родить ребенка здесь, а потом… Даже фантазировать не хочу. Все остальные проекции не реальны. Еще один сюжет. Промежуточный, так сказать. Долли выходит замуж, рожает ребеночка и продолжает трудиться на благо Родины. Это выглядит нарядно и компромиссно. Но есть одно «но». Муж-то не будет в курсе, чем занимается жена! И как прикажете эффективно работать? Связь с Центром, радиосеансы, шифровки, неожиданные выезды на разведзадания, контакты. Как? – Холмогоров своим риторическим вопросом скорее обращался к самому себе, чем к коллегам. Возникло некоторое напряжение. Ситуация не выглядела совершенно безвыходной, но помрачнеть и задуматься заставила. Вершинин не стал затягивать паузу до театральной и решил подвести некий итог:
– Давайте-ка, коллеги, вот на чем остановимся. Первое. Долли не инструмент, а реальный человек, больше того, женщина. А сейчас уже с заглавной буквы. Кто из нас отважится взять на себя смелость лишить мать права на свое дитя? А? Откровенно вынужден сказать, я не могу. А раз я не смогу, то и другим не одобрю. Посему пусть сама решает, как поступить. Юрий Александрович, ты чего заулыбался? Все очень серьезно. – От генерала не ускользнула легкая тень облегчения, мелькнувшая по лицу Краснова. – Думаешь, ребенок может заставить Долли закончить работу под прикрытием? Она вернется домой и станет образцовой домохозяйкой? И не надейтесь. Не такой она человек. Или мне пора на пенсию. Итак, приняли. Дадим ей возможность решать самой. Так, переходим ко второй новости.
– Да. Чуть не забыли, – отозвался Краснов.
– На то у вас я пока есть. Докладывайте, Юрий Александрович.
– Иван Владимирович, разрешите папку. Там название одного учреждения в шифровке. Чтоб с названием не ошибиться.
Вершинин укоризненно покачал головой, открыл папку, вытащил нужный листок и передал Краснову.
– Итак, дополнительно Долли сообщает, что ее устойчивый контакт, некая Айна, принята на работу в азиатское подразделение инвестиционного банка «Голдман Сакс» секретарем к одному из руководителей, – название банка он аккуратно подсмотрел из листка.
