Секреты Средиземья. Как появилась культовая вселенная Властелина колец - страница 9

Эти озерные городки также служили фоном деревенских сцен из жизни гельветов[25] в работах швейцарского художника Альберта Анкера (1831–1910), известного своими картинами пасторальной и семейной жизни в духе Руссо, а также многочисленными портретами детей.

На картине Анкера Der Pfahlbauer житель такого свайного селения с галльскими усами и луком в руке подстерегает добычу, лежа на возвышении с видом на озеро. Также нельзя не вспомнить об американских индейцах, населявших книги юного Толкина.

Археологические находки кристаллизуют воображаемое сочетание экзотики и образа человека «в его естественном состоянии», свободного от ограничений цивилизации с ее кодифицированными социальными отношениями. Они дали художникам множество поводов для изображения красивых полуобнаженных дикарок, подвергшихся жестокому обращению со стороны мужественных воинов, как на великолепной картине Поля Жамена[26] (1853–1903) «Похищение в каменном веке».

Корабль с зооморфным (дракон? лошадь?) килем, который вплывает в город на этом рисунке, сразу наводит на мысль о драккаре, а «Зал Беорда» – еще одно произведение Толкина – также отсылает к скандинавскому миру. Интерьер с поперечными балками и большим четырехугольным заглубленным центральным помещением напоминает постройки викингов, их общественные здания политического и религиозного назначения. По мнению У. Г. Хаммонда и К. Скалла, этот рисунок появился под влиянием другого, опубликованного Э. В. Гордоном, коллегой-медиевистом Толкина и автором книги «Введение в древненорвежский язык» (1927).

Таким образом, Эсгарот можно с полным основанием рассматривать как поселение, вдохновленное «эпохой неолита и викингов», построенное на романтических интерпретациях археологических находок XIX века.

В письме от 25 октября 1958 года Толкин пишет: «Вообще-то я – хоббит (во всем, кроме роста). Я люблю сады, деревья, земли, обработанные вручную, без помощи машин»[27]. Что поражает в его работах – особенно если сравнивать их со сценами битв, чудовищами и мрачными башнями более поздних иллюстраторов, – это их мирный буколический вид: самые глубокие леса, самые высокие горы и даже тролли не кажутся по-настоящему угрожающими. Трудно не почувствовать их связь с детством писателя и любовью к зеленым долинам Мидленда.

Мать, уроженка Южной Африки, решила вернуться в Англию, чтобы избавить своих детей от жары, когда маленькому Джону Рональду Руэлу исполнилось всего три года. Семья поселилась в Вустершире, а после – в нескольких милях от Бирмингема, в Сэйрхоуле. Толкин часто упоминал этот благословенный период, закончившийся пять лет спустя с поступлением в школу в самом центре города.

Пейзаж Хоббитона – холм и селение на другом берегу – можно интерпретировать как толкиновский образ земного рая: живая изгородь, река и холм, с которого открываются круглые окна смиала Бэг-Энд и соседних жилищ. Толкин-Хоббит больше всего любил деревья не только за их величественную красоту, но и потому, что он видел в них иллюстрацию того, как создаются мифы. В одном из писем (Letters, № 241) в сентябре 1962 года он назовет «Властелина Колец» «своим внутренним деревом»[28]. Деревья повсеместно встречаются в его работах и в большом количестве присутствуют на одном из его любимых рисунков, где Бильбо приходит в хижину эльфов-плотогонов. Стиль этого рисунка, возможно, еще более поразителен, чем у Врат Трандуила или Врат Дурина, – они определенно выполнены в стиле модерн.