Оценив размеры катакомб, я поверил, что моя экспедиция будет удачной. На такой большой площади обязательно найдется укромное местечко для простых человеческих радостей, которые, как и любые радости, вредны для здоровья радующегося.
Подвальные коридоры были широкие и хорошо освещенные. В них выходило много дверей. Возле некоторых даже стояли кресла для посетителей. Видимо, днём здесь кипит больничная жизнь. Вдоль покрашенных в серый цвет стен стояли непонятные механизмы в упаковках и закрытые на замки металлические шкафы. В одном закутке кучковались медицинские каталки, а напротив собрались инвалидные кресла.
Мне навстречу попались две женщины в белых халатах. Я изобразил занятой вид и целеустремленно пошел по коридору навстречу им. Всем своим видом я показывал, что имею срочное и важное поручение от самого министра здравоохранения. Женщины подозрительно посмотрели на меня, но не стали прерывать оживленную беседу и прошли мимо. Коварно обманув персонал, я сбавил скорость и продолжил обследовать все двери и тупички.
Первой удачей в моих поисках стала непонятная, но перспективная комната.
Дверь в эту комнату находилась за штабелем картонных упаковок и не бросалась в глаза. Чтобы ее найти, надо было протиснуться в узкий проход между коробками и стеной. Никотиновый голод развивает экстрасенсорные способности. Других объяснений, зачем я полез в щель между коробками и стеной, у меня нет.
На найденной двери весел большой навесной замок. Потертый, с пятнами ржавчины, замок выглядел очень старым. Мне кажется такие замки раньше называли «амбарными». Именно его возраст и размер навели меня на мысль, что что-то здесь не так. Не может быть, чтобы такой музейный экспонат еще работал.
Я оказался прав. Замок не открывался. Он снимался вместе со скобами, ржавые шурупы которых легко вытаскивались из полотна двери. То есть, дверь не заперта, несмотря на солидный замок. Надо только знать об этом.
Аккуратно сняв всю конструкцию, я зашел в комнату в темную комнату. Выключатель находился в положенном месте и свет зажегся без проблем.
Посередине просторной комнаты с низким потолком гостеприимно раскинулся просиженный диван с обшивкой грязно-серого цвета. Вдоль стен стояли нестройные ряды старой, видимо ещё советской, офисной мебели. Некоторый сюр обстановке придавала наряженная новогодними игрушками искусственная елка, стоящая в углу. Вряд ли это летняя резиденция Деда Мороза. Скорее всего ушлый завхоз, чтобы не утруждаться каждый год украшением пластмассового дерева, уносит наряженную елку в эту комнату.
Посидев немного на древнем диване и осмотревшись, я решил, что курить здесь опасно, но диван и обманный замок как бы намекают на некоторые возможности использования тайной комнаты.
Я приделал огромный замок на привычное для него место и напевая песню про лесорожденную елочку, продолжил экспедицию. Находка странной комнаты вдохновила меня. Я ощущал себя Миклухо-Маклаем или кем-то из других первопроходцев, фамилии которых я забыл еще в школе. В голове еще вертятся Амундсен и Крузенштерн, но какой же из меня Амундсен, а тем более Крузенштерн? Я же не пароход. Не помню, что именно первопроходил Миклухо-Маклай, и не знаю, как он выглядел, но прям чувствую, что я – это вылитый он.
Так же как он брожу по местам где ещё не ступала нога человека, борюсь с голодом, холодом и другими немыслимыми трудностями. После еще получаса поисков судьба мне наконец улыбнулась и вот он – сладкий вкус победы. Я почувствовал, что достиг Северный полюс, покорил Эверест и Амазонку.
