После таких встреч Степан становился всё более замкнутым. Будучи на берегу, в выходные ездил в Зеленогорск, удручённый своими мыслями, ходил вдоль финского залива и возвращался только к вечеру немного повеселевший. Его прогулки совершенно не тревожили Катерину. Она так же считала их маленькими автономками. Ведь её муж в душе оставался всё тем же суровым подводником, честным и принципиальным. Следуя вдоль границы воды и суши, продолжал, решать какую-то поставленную перед собой задачу. Похоже, он снова готов был полюбить море, а может просто желанная суша стала ему чужой. Эта современная Родина оказалась перепроданная, заложенная, разорённая своими детьми. А море оставалось всё тем же, поскольку очередь до него пока не дошла.
После первого не совсем удачного лечения, Стас стал обдумывать, где бы раздобыть офис. Перебрал всех своих знакомых бизнесменов и госслужащих с кабинетами. Но ничего не нашёл.
Нежданная встреча решила все проблемы. Это был Сергей Гельм. В период службы Стаса в отделении милиции, тот пришёл молодым опером из спорта. Был чемпионом России по плаванию. Но ему хотелось сделать для страны что-то большее. Так уж воспитывали в те времена. Шли в милицию по комсомольским путёвкам – по зову сердца. И он, начитавшись романтических книжек, решил внести свою лепту в борьбу с преступностью. Пришедшие на службу, искренне считали, что преступники – это атавизм капитализма. И только они не дают стране строить самое справедливое в мире коммунистическое общество.
Был он рассудительным, вдумчивым опером. Никогда не лез на рожон и старался всё понять, во всём разобраться.
К сожалению, а может к счастью, проработал он меньше полугода. То, что писали в книжках и показывали по телевизору, очень быстро улетучилось. Оказалось подобием рекламы на водочные изделия подпольного производства, рассказывающей о родниковой воде на которой она настояна и колосящейся пшенице.
Хуже было то, что червячок растления, рождённый ложью и стяжательством руководства, уже тогда стал проникать в души защитников Отечества. Некоторые из пришедших в милицию ранее, и уже разочаровавшиеся, просто издевались над убеждениями и мечтами молодых оперов. Находили неведомые ранее пути по чёрным служебным лестницам, в зачатке рождая коррупцию. Похвалялись этим, выбирая и подтягивая к себе на службу таких же, как они морально больных уродов. Создавая в дальнейшем колоды из оборотней в погонах с круговой порукой, ставившей целью только своё личное обогащение.
Встрече были рады оба. Стас так и не понял, чем Сергей теперь занимается: то ли недвижимостью, то ли перепродажей продуктов. Но это было и неважно. Главное у него был офис. Прямо в центре города – напротив ТЮЗа. Сергей сказал, что они работают там до шести вечера, а после можно приходить и передал запасные ключи.
В тот же день вечером после службы, Стас направился по указанному адресу.
Была зима. Вход со двора ярко освещался прожекторами. Со всех углов стволами пушек торчали видеокамеры. Перед зданием стояли крутые иномарки. Мраморная лестница по краям сопровождалась эскортом фонарей, покрытых инеем. Сердце Стаса замерло в ожидании чуда.
Но нужный вход находился рядом – в пяти метрах сбоку. И был похож на проход в дворницкую подсобку при роскошном особняке. В окружающей презентабельности он был совсем незаметен. Небольшая скрипучая дверь с, грубо вставленными вместо стёкол, квадратами фанеры. На всех пяти этажах лестничных клеток сталинского дома, ни одной светящейся лампочки. Лифт не работал.
