– Ух и стыдно как!
– Но приятно?
– Не спрашивай! А то еще стыднее!
Михаил убрал руки.
– Ну слезай. Иди поплавай. А то еще умрешь от стыда.
– Ну Мишка! Ну ты что! Ну давай!
– Так тебе понравилось?
– Ну ты, подлец, сам же знаешь!
– А ты скажи.
– Ну понравилось! А от того что стыдно – еще больше нравится.
– Везде нравится? И там?
– Ну скотина ты! Везде! Давай!
– Давай, рыбка, ложись на животик и плыви.
– А ты что будешь делать.
– А я буду делать.
– Куда.
– Туда.
– Ну я боюсь.
– Я понемножку. Если не понравится – я тебя отпущу.
– Правда?
– Ну я тебя когда обманывал?
– Нет.
– Ну плыви.
Белка опустила руки и упала спиной на воду, перевернулась и оглянулась назад. Михаил поймал ее за лодыжки, подтянул к себе и развел ноги.
– Это вторая серия, Белка.
– Ааах! – девушка гребла руками по-собачьи, фонтаном выпуская попадавшую в рот воду. Михаил перевел правую руку под ее живот и ниже, а левой достал до груди – двигаться ему почти не нужно было – море двигало их обоих, в нужном ритме, трогая во всех местах сразу, подталкивая к берегу. Белка достала руками до дна, опустилась на локти, Михаил уперся коленями в песок, вернул руки на бедра девушки, потянул ее на себя, почувствовал, как волна откатывается с берега назад, уходит, обнажая все их тайны, потом с новой силой бьет ему в спину, – он упал, накрыв собой девушку, впечатав ее в мокрый песок, скатился с нее на бок и отпустил, оставшись лежать на спине в пене прибоя. Белка тоже перевернулась на спину, потом на правый бок, и обняла его рукой за шею, забросив на него левую ногу.
– Мишка.
– Оу.
– Ну что ты со мной сделал, противный ты пиратище.
– Ну сделал немножко.
– Опять надругался над бедной девочкой. Во всех местах.
– Но местам же было приятно.
– Не говори так!
– Почему.
– Ну это же неприлично, Мишка.
– Так тут же нет никого. Перед кем тебе стесняться, если тебе было приятно.
– Правда. А перед собой?
– Тебе что – мама не велела так делать?
– Ну палучишь ты у меня щас.
– Зато ты теперь навсегда моя.
– Почему это.
– Ну как ты теперь уйдешь, если я про тебя такое знаю.
– А я и не собиралась.
– Будешь меня холить и лелеять.
– Да нужен ты мне триста лет – я только холку и лелейку буду любить.
– А кто тебя кормить будет.
– Ох и есть хочется!
– Хочешь бананов?
– Ужасно хочу!
– Туда?
– И где моя сковородка.
– Ну признайся.
– Никада!
– Ладно. Давай мы тебя привяжем к пальме, и я пойду за бананами.
– Зачем это еще меня привязывать.
– Ну пираты всегда так делают. Ты забыла?
– Да. Точно.
– Так ты согласна?
– Мишка.
– Да.
– Какое волшебное море.
– Так тебе тут нравится?
– Умереть не жить.
– И ты согласна тут жить?
– Знаешь что, Мишка.
– Что.
– Я на все согласна. Делай со мной что захочешь. Только накорми меня. Пока я не умерла с голоду.
– Ну идем к пальме.
– Идем, мой любимый пиратище.
***
Будильник играл свою бодренькую мелодию, пока Белка не ткнула в него пальцем.
– Мишка…
– У?
– Знаешь, что мне приснилось?
– Что.
– Что мы с тобой были в Голубой лагуне.
– И как там было.
– Обалденно было. Полжизни.
– А что там было обалденно.
– Ну… мы с тобой плавали… голышом.
– Только плавали?
– Не, ну не только…
– Как в кино?
– Да. Во второй серии.
– Так я тебя привязал?
– Ну Мишка!
– Нет?
– Ну ты такое со мной вытворял, что до сих пор стыдно.
– Но ты согласилась.
– Да. Сама не знаю, почему.
– Может, ты этого и хотела?
– Я даже себе не могу в этом признаться.
– А сон тебе понравился?
– Да!
– Ну и не признавайся.
– И не дождешься!
