Двигаюсь внутри быстро и резко, заставляя упрямую девчонку кусать сладкие губы и стонать от наслаждения.
- Какая ты мокрая, - говорю, добавляя ещё один палец. - Нравится, когда я трахаю тебя?
Её брови сходятся домиком, а с искусанных губ срывается протяжный стон:
- Ненавииижу...
Хочу запечатлеть этот момент в памяти.
То, как её разум пытается сопротивляться силе нашего притяжения.
Пользуясь тем, что малышка стыдливо прикрыла глаза, я достаю телефон и делаю несколько снимков. Да... вот так детка. Хочу оставить это себе на память.
Её движения становятся рваными и хаотичными. Продолжаю вбиваться в неё на предельной скорости. От моих движений по беседке разносятся громкие хлюпающие звуки.
Я приподнимаюсь вверх и хватаю её за волосы. Притягиваю к себе и впиваюсь губами в протестующий рот. Прикусываю их по очереди, давая ей почувствовать вкус её соков на моём языке.
- Скажи, что ты моя, - стиснув челюсти, хриплю я. - Давай!
Сильнее сжимаю её волосы в кулак. Но она лишь стонет в ответ. Её голос кажется пьяным и совершенно сумасшедшим от возбуждения.
А потом она начинает дрожать всем телом.
Я проталкиваю язык внутрь её рта. Распахиваю его, ловя каждый звук. Трахаю её рот языком также быстро, как и пальцами там, внизу.
Малышка приподнимается на носочках и выгибается в спине, сильнее прижимаясь ко мне. Когда её сиськи вжимаются мне в грудь, член каменеет от дикого желания.
Хочется войти в неё и двигаться там на предельной скорости.
Девчонка извивается и бьётся в моих руках. Она теряется в сильнейшем оргазме, который сотрясает всё её хрупкое тело.
Постепенно она затихает и обмякает, позволяя мне кусать её губы и терзать влажную киску.
Я выхожу из неё и обвожу мокрыми пальцами припухшие губы.
Глаза кажутся стеклянными и ничего не выражают.
Малышка держится за мои плечи, потому что ноги, видимо, её совсем не слушаются.
Я одёргиваю платье и усаживаю её на лавочку.
- Можешь не благодарить, - усмехаюсь я, ловя её затуманенный взгляд.
- Можешь на счёт моего жениха записать... - вяло говорит она.
А внутри меня с новой силой вскипает гнев.
- Ксения, - цежу я сквозь сомкнутые зубы. - Тебе придётся с ним расстаться. Это не обсуждается. Ты будешь только моей! И ничьей больше!
Она устало мотает головой, но ничего не отвечает.
Когда она открывает рот для того, чтобы что-то сказать, до нашего слуха доносится чей-то голос:
- Ксюша! - я узнаю голос её матери.
Сука. Ненавижу её.
- Ксюша, ты тут? - голос становится более отчётливым.
Расслабленность на лице малышки сменяется паникой. Она быстро подпрыгивает на ноги и морщится от резкой боли в ноге.
Ксения поворачивается и с ужасом в глазах смотрит на меня.
8. Глава 8
Константин
- Ксюша, ты тут? - голос становится более отчётливым.
Расслабленность на лице малышки сменяется паникой. Она быстро подпрыгивает на ноги и морщится от резкой боли в ноге. Она поворачивается и с паникой в глазах смотрит на меня.
- Пожалуйста, - шепчет она, умоляя. - Пожалуйста! Спрячься!
- Да не буду я прятаться! - серьёзно заявляю я и не двигаюсь с места.
- Костя, - она хватает меня за руку и сжимает ей. - Я прошу тебя, - её глаза хаотично бегают по моему лицу. - Нет, я умоляю! Пожалуйста!!
- Ксения! Ты тут, дочка? - её мать приближается к нам, мы уже слышим её шаги.
- Костя, - тот же торопливый шёпот с нотками паники. - Если ты когда-либо любил меня! Прошу тебя!
Блядь!
- Твои отношения с матерью абсолютно нездоровые, ты знаешь? - говорю я, вставая.
