– И когда это произойдет?
– В ближайшие дни.
– Так зачем тогда создавалась спешка на прошлой неделе?
– Это была репетиция. Проверялась наша готовность. Вы и сами знаете все эти министерские штучки, – Платон Валентинович попытался пошутить.
– Не знаю, – единственное, что, несомненно, знал генерал, то, что доверять представителю министерства однозначно проигрышное занятие.
– Могу сказать, что завтра Истомову будут проводить обследование. Оно займет не один день. А потом уже будет набросан первый этап лабораторных действий. Я вам сообщу практически сразу, чтобы не испытывать вашего терпения.
– Спасибо, – Севастьян Демидович не сомневался, что план проведения исследований существует. Просто ему его никто не предоставит.
Как она и предполагала, очереди не было. Коридор оказался тоскливым. Больничным. Под влиянием объявления складывалось впечатление, что она попадет в уютный частный кабинет и, уж коль врач должен бороться с бессонницей, то и интерьер обязан быть выдержан в светлых, но мягких тонах. Она ошиблась. Хотелось уйти, но дверь кабинета распахнулась и в проеме показалась женщина, одетая в белый халат.
– Вы ко мне? – голос врача звучал приглушенно, что вполне соответствовало медицинской области, на которой она специализировалась.
– Да, – Нелли пришлось себя пересиливать, и отправляться в угрожавший холодом кабинет.
– Проходите, пожалуйста.
Предположение Нелли оказалось верным: выкрашенные белой краской стены изрядно посерели от грязи и пыли, стеснительно стелился под ногами дешевый линолеум, а оконная рама давно нуждалась в заботливой кисти, неважно в какой цвет краски ту предварительно обмакнули бы. А вот стоявший у стола врача стул выбивался из ансамбля уныния свежестью. Он был недавно приобретен. И то, произошло это благодаря увесистому пациенту, добившему хлипкие ножки предыдущего стула.
– Присаживайтесь, – врач указала рукой топтавшейся на месте пациентке на тот самый стул, который та пристально рассматривала. – Как к вам можно обращаться?
– Нелли.
Элегантно одетая женщина послушалась хозяйку кабинета. Неожиданно для самой себя захотелось выговориться.
– На что жалуетесь? – самой Алине этот вопрос казался клише, причем кричащим, но она была обязана его задавать.
– Не могу заснуть. Приходится пить снотворное, – Нелли пыталась определить, что ещё сообщить врачу из своего состояния, что имело непосредственное отношение к проблеме со сном.
– Какой препарат принимаете?
– Биосон.
– Получается с ним заснуть? – врач выдавала неподдельное участие в складывавшемся диалоге.
– Да.
– А днем клонит в сон?
– Иногда.
– А настроение, какое?
– Обычное, – Нелли показалось, что врач ведет беседу, уместную с подругой, не имеющей медицинского образования.
– Не удивляйтесь, что задаю такие вопросы. Это стандартное анкетирование. Мне необходимо знать ответы на вопросы, относящиеся к нарушению сна, – Алина догадывалась, что думают пациенты об её манере сбора анамнеза.
– Я понимаю, – Нелли стало неловко, как будто она вслух возмутилась действиями врача. – Вы мне назначите лечение?
– Безусловно, но только после обследования. Пока проведем опрос. Вы курите?
– Нет.
– Я ещё задам вам немного стандартных вопросов, – улыбнулась Алина. – Алкоголь употребляете?
– Нет.
– Сколько чашек кофе в день выпиваете?
– Две чашки растворимого кофе. Иногда заварной.
Врач сделала несколько пометок, затем вернула взгляд к пациентке. От Алины не укрылось разочарование, которое испытывала пришедшая к ней за помощью женщина. Следовало провести оценку сонливости по Эпворту, и, стараясь действовать максимально аккуратно, она продолжила задавать вопросы.
