– Пушкин Александр Сергеевич – титулярный советник (9-го класса, что соответствовало званию капитана военного ведомства), камер-юнкер двора его императорского величества, 37 лет, из дворян, женат, жена – Наталья Пушкина (24 года, в девичестве Гончарова), несовершеннолетних детей четверо.
Секунданты:
– Лоран Арнольд Оливье Демье, виконт д’Аршиак – секундант и двоюродный брат Геккерена, атташе французского посольства, 25 лет, после дуэли покинул Санкт-Петербург 2 февраля около двадцати часов;
– Данзас Константин Карлович – секундант Пушкина, инженер-подполковник Санкт-Петербургской инженерной команды по строительной морской части, 37 лет, из дворян, на службу поступил из Императорского Царскосельского лицея прапорщиком 7 ноября 1817 года, холост.
Вид поединка: дуэль с приближением, то есть на пистолетах с расстояния двадцати шагов, так, чтобы каждый имел право подойти к барьеру на пять шагов и стрелять по сопернику, не ожидая очереди; в случае безрезультатности поединок возобновляется на тех же условиях.
Исход поединка:
– Пушкин получил пулевое ранение в живот справа, скончался в четырнадцать часов сорок пять минут 29 января 1837 года. Факт смерти в материалах не доказывается, принимается как общеизвестный;
– Геккерен получил пулевую проникающую рану на правой руке…
Гребнев прекратил чтение и, отстранив листы на расстояние вытянутой руки, посмотрел на текст, стараясь освежить в памяти информацию. Документ он хорошо знал – лично участвовал в его написании вместе с работавшим в КПП аналитиком Алексеем. Вдвоём они составили справку по материалам официального расследования и суда над участниками дуэли, произошедшей между Пушкиным и Дантесом. Документ являлся служебно-справочным текстом и содержал факты и сведения, подвергнутые целевому анализу.
Гребнев использовал справку, работая консультантом на съёмках кинокартины. Изучая судебно-следственное дело, он выяснял, как в материалах описаны роли всех участников дуэли, вскрыты причинно-следственные связи событий и поступков, расставлены акценты важности по установленным данным, и решал, обоснованы ли судебные выводы. Получив необходимую информацию, Гребнев делал заключение: стоит ли итоги старого расследования считать сегодня официальной, государственной позицией по обстоятельствам дуэли. Формально материалы уголовного дела и представляли собой государственную оценку события, но с того момента прошло почти двести лет, и прежде чем отвечать утвердительно, ответ требовалось подкрепить результатами проверки. Другими словами, Гребнева интересовало, достаточно ли следствие и суд разобрались в событии, чтобы, взяв за основу имеющиеся в деле материалы, говорить об актуальной на сегодня государственной точке зрения на дуэль и избежать обвинения в легковесности такого подхода.
Сейчас же Гребнева интересовало что-то другое, но что – он пока не мог сформулировать определённо. Зная содержание справки, Олег Петрович не считал, что найдёт в ранее сделанной аналитике сведения, нужные для ответов на вопросы по новой теме. Проговаривая про себя известные факты, он надеялся, что прочтёт что-то, что подскажет направление для размышлений, наведёт его на идею о предстоящей работе, и по мере чтения вспоминал сведения, которые не включались в справку в связи с ненужностью, но теперь заставляли задуматься о своей значимости. Олег Петрович обладал хорошей памятью.
