Сел и поехал 4. Памир – крыша мира - страница 7

Увидев фотографию на сумке, казахский пограничник спрашивает:

– ЭТО KТО?

– Мой дед, – отвечаю. – Герой войны! Вот решил его провести по Азии в канун праздника.

– Верно, скоро же День Победы! – вдруг возбуждается пограничник. – Это для нас тоже очень большой праздник!

Дед помогает мне общаться с людьми. Его фотография позволяет людям раскрываться, включает в них, да и во мне, хорошие чувства, и я, конечно, благодарен ему за это. А еще благодарен за моральную поддержку. Я на полном серьезе иногда с ним беседую, и порой кажется – слышу ответы либо советы…

На узбекской границе все очень строго. Требуют показать содержимое наших мобильных телефонов, просят предъявить флешки и все время спрашивают:

– Порно везете? Порно у вас есть?

Я так понимаю, что провоз порнографической продукции в мусульманскую страну является очень серьезным преступлением. Лекарства из багажа Жени отправляют на более тщательный осмотр, но все в конце концов заканчивается хорошо.

Сделав очередную страховку, меняем деньги на узбекские сомы. Менялы ходят с полиэтиленовыми пакетами, набитыми местным «кэшем». Один из них в обмен на стодолларовую купюру выдает мне толстенную, толщиной сантиметров пятнадцать, стопку сомов, она даже не помещается в руке! «И что с этим делать?» – думаю, глядя на кипу бумажек. В карманы деньги не влезают, в бумажник тем более, так что приходится тоже засовывать их в пакет.

Едем к городу Нукус по не очень качественной дороге. Ближе к столице Каракалпакии дорожное покрытие становится сносным, машин прибавляется, и тут – очередной сюрприз! Еду в крайней левой полосе на приличной скорости. Слева бежит бетонная полоса, четко разделяющая потоки движения, и вдруг прямо передо мной выруливает боком белая «нексия»! Блин, откуда взялась?! Жму на тормоза, мотоцикл тащит по асфальту так, что стирается резина, и лишь потом замечаю: в разделительной кое—где устроены разрывы, и местные водители, не обращая внимания на едущих по скоростной полосе, через них разворачиваются! Что ж, надо учитывать особенности местного «трафика» и сильно не разгоняться…

Еще Узбекистан поражает обилием машин «дэу», прежде всего марок «нексия» и «матиз». Но вскоре я вспоминаю, откуда здесь большое количество таких машин. В Узбекистане налажена их сборка, вот и покупают доступную иномарку!

Едем по безрадостной, уходящей за горизонт то ли степи, то ли пустыне. Земля желто-серая, кое-где проглядывает чахлая растительность, но в целом пейзаж безжизненный. И вдруг посреди этой пустыни видим некое железное устройство, торчащее из земли. На нем видны ржавые вентили, влево и вправо торчат ржавые трубы, так что поневоле вспоминается знаменитый фильм «Кин-дза-дза».

Я торможу. Напарник делает то же самое.

– Что случилось, Паш? – спрашивает.

– Hиuer о, – смеюсь. – Просто хочу прикольный

кадр сделать. Сфоткай меня!

Слезаю с мотоцикла, подхожу к устройству непонятного назначения и, когда Женька жмет кнопку, приседаю и произношу: «Ку!» После чего, от души по— ржав и подняв настроение, отправляемся дальше.

Когда в Нукусе мотоцикл опять глохнет, я уже не удивляюсь. Тревожусь, конечно, но лишь по привычке. Почему-то кажется, что выход из положения снова будет найден. Почему? Может, я всерьез поверил в то, что дед, бесстрашный солдат Великой Отечественной, покровительствует моему путешествию? Хочется, конечно, верить в такое, но лучше придерживаться проверенной истины: на деда, как и на бога, надейся, а сам – не плошай.