Чувствуя, что женщину не туда понесло и, желая остановить поток простодушной речи, я перебил её вопросом: – Так куда же всё-таки вы едете?
– До Екатеринбурга.
– Вот видите, ехать далеко, а вы не хотите на моё место. Ваша соседка ляжет и вам даже посидеть негде будет. Тут, сбоку, тоже не очень удобно, но можно находиться сколько угодно. И даже, как мужчина, я просто обязан уступить вам своё, внизу. Мне проще взобраться наверх, чем вам.
– Ой, ну хорошо, уговорили. Давайте меняться, я вам доплачу. А много?
– Чего – не понял?
– Да разницы в стоимости билетов.
Прежде чем ответить на её вопрос, я задал наводящий:
– Вас как зовут?
– Люба.
– Очень приятно! С чего вы решили, Люба, что за место надо отдельно платить? Цена на билеты одна на весь вагон, независимо от расположения мест. Разницы в стоимости вашего и моего билетов нет. Кто вам это сказал?
– Да сама так думала. У меня денег не много, вот и попросила кассиршу, – простодушно ответила она.
– До чего же наивно, Люба? Вы что, долго никуда не ездили? – попытался я её выручить, – а где вы живёте?
– Ой, да деревенская я, селянка. Куда мне ездить? Всю жизнь сидела дома, мужа любила да детей растила. Вот и вся жизнь моя, – рассказывала она, пытаясь перерасположить сумки. Мне пришлось помочь поднять их на багажную полку. Я перенёс свою и ушёл курить.
Теперь моё место было среди женщин. Я садился на край дивана, к проходу – у окна занимала женщина, ехавшая одна. На противоположном диване – мать с дочерью. До этого они меня не воспринимали, но после того, как я познакомился с Любой, решили "не отдавать" меня ей. Услышав, что она "деревенщина", они повеселели и даже дышать стали по другому – почувствовали своё городское превосходство.
– Скажите, мужчина, а куда вы едете? – вдруг, с кокетством, "заметила" меня мамаша.
Я немного опешил от бесцеремонного вопроса и захотел легонько наказать её.
– На работу, – радостно отозвался я.
– Хороший ответ! – со смешком и ехидством заметила старая Гну, – простите, ставлю вопрос по-другому: где и кем вы работаете?
Это была уже бесцеремонная разведка.
– Я корреспондент, еду в командировку, в Сургут. Надо написать хвалебную оду о "Сургутнефтегазе", знаете, что это такое?
– Ой, как интересно! – игнорируя мой вопрос, "пропела" женщина. – Значит вы журналист? А где, в какой газете, работаете?
– Да знаете, числюсь в нескольких, поэтому не могу сказать в какой именно.
– На "писателя" вы мало похожи, – сказала молодая Гну, – никогда бы не подумала так.
Я, с деланным удивлением, поднял брови:– Интересно. Что же у корреспондента печать какая-то должна быть на лбу, что ли?
– Мне казалось, они по-другому должны выглядеть.
– А я знакома с одним из журналистов нашей районной газеты. Так тот вообще ходит в сапогах и фуфайке, – неожиданно встряла в разговор Люба, – а мужчина какой, добрый! Попросишь написать о хорошем человеке – он и пропечатает.
– Да ты, наверное, привязала его, вот он и крутит хвостом, – бесцеремонно перейдя на "ты", процедила сквозь зубы сидящая рядом Панда.
Люба, то ли не чувствуя неприязни, то ли от простодушия, возражает ей: – Ой, что вы говорите, я его не приручала. Одна живу с тех пор, как оставил меня любимый.
– Как ушёл, кинул что ли? – с ехидцей спросила моя соседка. – Мужики такие, чем больше им даёшь, тем нетерпимее и наглей они становятся.
– Да нет, умер мой ненаглядный Гена, – с дрожью в голосе и появившимися в глазах слезами объяснила Люба.
