Хотелось бы заняться этим и физически, но это потом. Пока киваю, принимая её ответ и полностью соглашаясь с ним.
— Вчера было так же, — мягко подмечаю. Этим снова даю понять, что знал про имитацию, но всё равно продолжал. И на этот раз не выдерживаю: — Мне жаль, что я причинил тебе боль.
Это не извинения, нет. Просто мне не хочется, чтобы Варя думала, будто эгоистичное потребление для меня норма в постели. Девчонка должна мне довериться, раскрыться, а не считать циничным ублюдком.
А она, видимо, каким-то таким меня и считает, потому что смотрит немного недоверчиво и озадаченно.
— В первый раз всегда больно вроде бы, — при этом говорит с деланным безразличием. — Всё в порядке.
Хм, сомнительные у неё представления о сексе. У меня были девственницы, которых сразу уносило в кайф. Там даже если и была боль, то отголосками. А в представлении Вари, похоже, первый раз — своеобразная жертвенность девушки, где надо просто перетерпеть.
Подавляю мысль, что во многом это из-за меня она так думает. Если не во всём. Не знаю, что об этом было в представлении девчонки раньше, но опыт влияет куда больше воображения.
— Нет, — снова в моём голосе мягкость. Но мусолить одно и то же смысла нет, а потому уверенно заключаю: — Сегодняшняя ночь будет посвящена тебе и твоим оргазмам.
Хотелось бы и с утра это дело начать, да только скоро на работу идти. А Варя пока совсем не готова, чтобы по-быстрому решить вопрос. Она и говорит со мной неохотно, хоть и открыто. Задумчиво хмурит брови на моё заявление, прикусывает губу.
— У тебя был кто-нибудь? Хотя бы в плане поцелуев? — спрашиваю, чтобы прощупать почву насчёт её неопытности и спящей чувственности, но вдруг ловлю себя на мысли, что чуть ли не ревную.
Странным, совершенно не свойственным мне и непонятным образом. Я эту девчонку едва знаю. И не то чтобы стремлюсь — откуда тогда это?
— Поцелуи были, в школе встречалась с мальчиком. Он стал настаивать на сексе, я не была готова, вот и расстались.
Хм, любопытно. Она отвечает честно, я же вижу. Почти без заминки, да и довольно подробно. Это ведь не односложный ответ — иначе было бы достаточно первого предложения, без всё такого же неохотного, но объяснения про неготовность к сексу.
— Сколько тебе было?
— Шестнадцать.
Лицо у Вари миловидное настолько, что и не угадать возраст. Я бы и сейчас ей шестнадцать дал. Но будь это так, её не пустили бы на тот аукцион. Да и я не педофил, а тело реагирует на эту девушку самым определённым образом.
Значит, как минимум два года прошло с тех пор, как она рассталась с тем парнем. И всё это время даже не интересовалась плотскими отношениями? Вряд ли они только целовались, наверняка как минимум обжимались. И это ничего в ней не зажгло. Видимо, тот «мальчик» был именно что мальчик, неопытный и неумелый, желающий только присунуть.
Ухмыляюсь невесёлой мысли, что и сам вчера повёл себя, по сути, так же.
— А сейчас тебе сколько? — спрашиваю, почти уверенный, что услышу цифру ниже двадцати.
— Девятнадцать.
Что ж, почти угадал. Хотя ставил бы на восемнадцать. В любом случае, прошло ощутимое время с момента её расставания с тем парнем. Аж три года. А если она говорила только про одного «мальчика», значит, даже поцелуев с другими потом не было?
С одной стороны, это почему-то греет. Приятно сознавать, что Варя может быть только моей хотя бы неделю, и больше ничьей ни раньше, ни, уж тем более, сейчас. С другой —пауза в три года может значить только одно.
