— Я пришла сказать, что лучшей жены вы не найдете, — робко сказала она и сдёрнула резинку с волос, рассыпая их по открытым плечам.
— Очень интересно, — рассмеялся я, но отошёл в сторону, впуская ночную гостью. — А с чего вы взяли, что мне нужна жена?
— А жена нужна всем, Вадим Дмитриевич, — девушка быстро вошла в номер и остановилась в самом центре, неуверенно осматривая обстановку. На ней был короткий джинсовый сарафан и ужасные сабо на платформе с пошло сверкучими стразами. — Всем серьёзным мужчинам нужен тыл. И я готова стать вашей надёжной опорой.
— Так на меня вроде не нападают, да и держусь на своих двоих неплохо.
— Вы же понимаете, о чем я говорю, — девчонка дёрнула головой, вскользь осматривая меня с ног до головы.
— Как хоть тебя зовут, деточка?
— Нина, — выдохнула она и решительно дёрнула молнию, роняя тряпку к ногам.
— И сколько же тебе лет, девочка Нина?
— Двадцать, — она гордо вскинула подбородок и вновь лупанула острым взглядом, чуть задержавшись на груди в распахнутых полах халата.
— У тебя конкретное предложение? — собрался с силами и прошёл мимо, не выдавая ни удивления, ни желания рассмеяться над её напускной и глупой смелостью. Вся эта ситуация казалась тупым розыгрышем. Я знал, как продаются женщины, знал, сколько они стоят и что могут дать взамен за ласковое слово и блага современности. Но это чудо из глубинки откровенно потрясло меня.
— Да. Я готова обещать вам быть верной женой до конца.
— До конца чего, Нин? — не выдержал я и всё же рассмеялся.
Закурил, открыл балконную дверь и смело обернулся, блуждая взглядом по обнажённому телу отчаявшейся девушки. Аппетитная молодая грудь, плавная линия талии, тощие угловатые бёдра и простое хлопковое бельё. Нет в ней соблазнительности, грации, флирта, и нежности женской тоже нет.
Это были торги на бирже с четко сформулированным предложением, отвечающим моему спросу. Она стояла, еле заметно переминаясь с ноги на ногу. Таилась, притворялась, лишь бы получить то, чего хотела. А хотела она меня. А если честно, то вырваться из глуши она хотела намного больше, чем меня.
— Я вам не нравлюсь?
— Молоденькие девушки не могут не нравиться здоровому мужчине. Это физика.
— Значит, нравлюсь? — Нина поджала губы, словно мои слова не пришлись ей по вкусу. Видимо, рассчитывала услышать что-то на «поэтическом». Я едва не прыснул со смеха от собственных мыслей, вовремя вложив в губы сигарету.
— Если я вам не противна, то мы можем заключить договор, Вадим Дмитриевич. Я согласна на все ваши условия.
— На все? Деточка, ты даже не понимаешь, на что ты соглашаешься, приходя ночью в номер взрослого мужчины.
— У меня одно условия, — Нина подцепила пальцами трусики и рывком скинула их, вышагивая из вороха одежды на полу. — Только заберите меня отсюда…
А сейчас я смотрел на лощёную женщину, которая пахнет дорогим парфюмом, а не парным молоком. Вот только тепла не осталось. Да, она стала тылом, несмотря на то, что война так и не началась. Надёжным. Пуленепробиваемым, но холодным, как дрейфующая льдина в океане.
— Боже! Вадюш, это же очень дорого! — супруга пищала, прыгала и чуть ли ламбаду не отплясывала, смотря на новую игрушку. — Вот в них и поеду! Пусть все увидят, как меня ценит муж.
Ценит… Не любит, не обожает, не балует… ЦЕНИТ…
— Ты Рустама предупредила уже? — достал телефон и набрал начбезу короткое сообщение, лишь бы отделаться от собственных крамольных мыслей.
