Я пошел прочь. Резкий, порывистый ветер дул мне в лицо, и мои незрячие глаза слезились. Но я продолжал шагать вниз по склону. Туника развевалась на ветру и закручивалась вокруг тела. В ушах снова прозвучали слова Рии: «Если это настоящие друзья, они будут с тобой откровенны». А кто такой, вообще-то говоря, настоящий друг? Совсем недавно я считал своим другом Рию. А теперь она превратилась в нечто вроде занозы. Значит, привыкай обходиться без друзей, сказал я себе. Возможно, это и есть ответ. Друзья слишком требовательны, но когда тебе что-то нужно от друга, ты не можешь на него положиться.
Я прикусил губу. Нет, конечно, настоящие друзья ведут себя иначе. Они похожи на мою мать – полностью преданы тебе, всегда тебя одобряют и поддерживают. Но она была одна такая на всем белом свете. На Финкайре не найдется людей, подобных ей. Но с другой стороны, подумал я… возможно, когда пройдет достаточно много времени, я начну воспринимать некоторых людей как друзей. Например, тех двоих, которых я собирался навестить, Тэйлеана и Гарлату. Стоит мне прикоснуться пальцами к струнам арфы, и я сделаю богаче и совершеннее и их сад, и нашу дружбу.
Ветер ненадолго утих. Вытирая глаза рукавом, я услышал за спиной шаги Рии. Несмотря на раздражение, вызванное ее поведением, я почувствовал облегчение. Конечно, не потому, что я нуждался в ее обществе. Мне просто хотелось, чтобы она увидела, как будут выражать благодарность и восхищение моими чудесными способностями настоящие друзья.
Я обернулся к ней.
– Значит, ты все же решила пойти со мной.
Она с мрачным видом покачала головой.
– Ты все еще нуждаешься в руководстве.
– Я не заблужусь, если ты это имела в виду.
Риа лишь поморщилась вместо ответа.
Я тоже промолчал и продолжал спускаться вниз по склону. Время от времени я спотыкался, проваливался пятками в мягкую землю. Риа не отставала, бесшумная, словно тень. Когда мы спустились на равнину, ветер утих. Во влажном спертом воздухе висел туман, но несмотря на это, солнце палило нещадно. Я снова принялся вытирать глаза, но на сей раз потому, что их заливал жгучий пот.
Большую часть дня мы шагали молча. Временами, когда попадались безжизненные поля, покрытые высохшей травой, я играл на Арфе, и мы оставляли за собой ярко-зеленую траву, звенящие ручьи, цветущие деревья – словом, ожившую природу. Но несмотря на то, что солнце жгло наши головы, оно не могло согреть сердце ни мне, ни Рии.
Наконец, я заметил знакомый холм, рассеченный глубокой расщелиной. В расщелине виднелась серая хижина, которая, казалось, выросла из камней и земли, покрывавших склон. Жилище окружала ветхая стена, за которой прятались несколько шпалер с виноградными лозами и жалкие плодовые деревья. Все это было не очень похоже на сад. И тем не менее до падения Черного замка это место было настоящим оазисом жизни посреди Ржавых равнин.
Как удивятся мои старые друзья Тэйлеан и Гарлата, когда я превращу их скромный сад в изобильную фруктовую рощу, цветущую, плодоносящую круглый год, размышлял я. Они будут бесконечно благодарны мне – так, что не смогут выразить свою благодарность в словах. Может быть, даже на Рию я наконец сумею произвести впечатление. По ту сторону стены, в тени ветвей с пышной листвой, я увидел две седые головы. Тэйлеан и Гарлата. Они трудились бок о бок над клумбой, покрытой ярко-желтыми цветами, головы их медленно покачивались, словно в такт музыке, которая была слышна только им самим.
