Звук колокольчика показался более громким и резким. Наверное, так было из-за опустившейся тишины – снег поглощал звуки, не позволяя им отражаться и резонировать. Ночь была глухой и умиротворенной, и звонок разрезал эту тишину с пугающей остротой.
Через некоторое время он услышал скрип открывающейся двери, а затем на осветленной дорожке показался знакомый силуэт. Рита вышла к нему с непокрытой головой, кутаясь в толстый платок и держа в руках небольшой застекленный светильник. Она выглядела как человек из далекого прошлого, но ей это придавало даже какое-то очарование.
– Артур? – Она явно была удивлена.
– Да, я зашел вернуть открытки.
– Скорее входите.
Она открыла калитку и пропустила его во двор. Странно, но за этим низким забором уже казалось теплее, хотя такое, конечно, было невозможно.
В гостиной горел камин, а чуть дальше, на столе сияли все четыре свечи тяжелого металлического канделябра. В одном из кресел лежала книга. Артур опустился в другое кресло.
– Мне очень понравились последние из тех, что вы сохранили, – вынимая конверт из внутреннего кармана пиджака, сказал он. – Первые слишком уж нарядные. Хотя, такое говорить может кто угодно, кроме меня – я вообще расписываю торты, когда Юдифи нет на месте.
– Юдифь ваш главный кондитер? – спросила она, поднимая книгу и усаживаясь.
– Да.
Рита приняла из его рук конверт, а потом, немного подумав, сказала:
– Я с вами согласна – очень уж детскими выглядят те первые поздравительные карточки. Впрочем, я и была ребенком, когда сделала их.
– Они прекрасны, но старомодны. Я не хотел сказать…
– Я поняла, что вы имели в виду, и не обижаюсь.
Она могла заставить его нервничать, сказав всего одно слово. Странным было еще и то, что успокоить его также могло всего одно слово, сказанное ею же.
– Нынче делают или совсем грубые открытки или просто… просто копируют фотографии, – пожала плечами она. – Не знаю, что бы выбрать для своей первой работы.
Артур оживился:
– Вы получили заказ?
– Нет… хотя, да. Сложно назвать это настоящим заказом, – Рита покосилась на дверь, находившуюся напротив входной – но другого сейчас ничего нет. Роберт сказал, что у одного из его одноклассников приближается день рождения, и попросил, чтобы я изготовила сорок пригласительных.
– И сколько у вас времени?
Очевидно, что сделать четыре десятка красивых пригласительных или поздравительных карточек было намного сложнее, чем испечь столько же пирожных.
– Неделя, – вздохнула она. – Если честно, маловато, но других дел все равно нет. Сегодня или завтра я придумаю сюжет, а после распишу от руки шаблоны и нанесу текст на обратную сторону.
Артур не имел представления о том, что значит учиться в престижной школе, но он мог предположить, что для такого подвига Роберту пришлось потратить немало сил. Предложить работу собственной матери – за такое могли дразнить малышом или сыночком еще очень долго.
– Я должна вернуть вам фотографии. Не могла наглядеться все это время. Если честно, у меня есть идея, и ею я обязана вашим снимкам. Что если расписать открытки снежным пейзажем? Это было бы красиво и празднично.
На этот счет у него имелось другое мнение.
– О, на моих снимках вы не найдете интересных моментов, но если выйдете прогуляться прямо сейчас, уверен, вас поразит то, что вы увидите на улицах.
– Так ведь темно, – удивилась Рита.
– Зажглись фонари, – объяснил он.
Она одарила его долгим непонятным взглядом, а затем медленно покачала головой.
