Артур знал ответ на этот вопрос – прежде они никогда не ходили по людным местам. В тот раз, когда они отправились к реке, она казалась другой – уверенной, элегантной, красивой. Прогуливаясь по безлюдным ночным улицам, она была свободной и увлеченной. Теперь все эти достоинства обращались в недостатки, и она теряла всю свою привлекательность, закрываясь и становясь уязвимой.
С другой стороны, это говорило о том, что рядом с ним она чувствует себя в безопасности. Она не ожидала, что он станет смеяться над ней, осуждать или задавать лишние вопросы. Этим можно было бы гордиться, но Артура слишком сильно злила ее неуверенность. По каким причинам она так сильно боится людей? Как она могла так безрассудно обращаться с тем, что имела?
Прогулки по ночным дорогам стали выходом для них обоих – каждый раз выбирая другой район, он показывал ей дорогу и водил по улицам, которые казались ему особенно занятными. В такое время вся неловкость пропадала, поскольку по ночам гулять выходили лишь немногие. В тусклом свете фонарей Рита переставала обращать внимание на редких прохожих, ее тело расслаблялось, взгляд теплел, и она говорила с ним, не замечая других.
И о чем же с ней беседовала Юдифь? Эта женщина, с которой он был знаком уже почти десять лет, до сих пор оставалась для него неизвестной, хотя сама, очевидно, полагала, что является для него кем-то вроде доброй мачехи. Да и что интересного она могла сказать Рите?
Работа в кондитерской наладилась – отголоски праздников стихли, и заказы посыпались в привычном ритме. Варить тесто стало проще, особых пожеланий не было, и Артур довел свое дело почти до автоматизма, не растрачивая силы на лишние движения и совершенно не беспокоясь о том, каким выйдет результат. Пирожные и торты всегда получались одинаковыми, и хозяин слегка повысил ему заработную плату, поскольку клиентам пришлось по душе такое постоянство. В самую пору было бы радоваться, но Юдифи это явно не понравилось.
– Не хочу, чтобы ты обосновывался здесь, – как-то раз, отпуская его на перерыв, сказала она. – Ты становишься все более умелым и опытным в нашей профессии, но такая работа не для тебя.
Он остановился, даже не сняв куртку с вешалки.
– Почему? Меня все устраивает.
Она подняла на него темные глаза – почти такого же оттенка, как и у Риты, но в то же время совершенно другие.
– Ты разве не хочешь заслужить эту женщину? Она не так проста, как кажется на первый взгляд, ты не можешь оставаться здесь и при этом рассчитывать на светлое будущее.
– Заслужить? Боже, вы все просто неправильно меня понимаете. Я не собираюсь на ней жениться, она намного старше меня и, кроме того, ее сын меня ненавидит.
– Все меняется, а возраст не имеет такого значения, как тебе кажется. Будь она девчонкой, ты бы на нее и не взглянул.
– Я смотрю на всех подряд, просто не каждый может заставить меня задуматься.
Юдифь улыбнулась:
– Я об этом и говорю, дурень ты этакий. Ради нее ты готов отказаться от поездки на своей шумной скотине, я уж не говорю о том, как ты набросился на Розу, узнав, что она заставила ее ждать в магазине.
Артур пожал плечами. Юдифь не любила мотоцикл, каждый раз называя его разными именами и всегда относясь к нему с крайним презрением.
– Ты посмотри на себя, родной, ты же прожженный эгоист, каких еще никто не встречал, даже я, хотя я перевидала немало народу.
Он молчал, хотя и был с ней не согласен. Эгоисты – это те, кто думает лишь о себе, а он… а что он?
