- Конечно нет. Как ты мог такое подумать?! – воскликнула я, в ужасе отступая назад.
Ответа не последовало.
Мартин, размахнувшись, сильно ударил меня по лицу.
Кожу обожгло его ладонью, отдаваясь жуткой болью по всей левой половине головы. Не удержавшись, я упала вбок, зацепив поплвшим зрением, как на дорогой паркет из дубовых досок падают капли крови.
Служанка, вскрикнув, тотчас подбежала ко мне. В полной растерянности она зачем-то принялась, вытирать мою разбитую губу собственным накрахмаленным фартуком.
- Больше никакой тети, - безучастно сказал Никс, покидая гостиную. - Пока Я, - и добавил, сделав ударение на последнем, - не разрешу.
И сегодня Мартин, наконец, разрешил.
При этом зачем-то возжелав сопровождать меня...
А для тети и Дженни приход Никса был настоящим праздником.
13. Глава 13.
Мартин-Итан.
Пожилая женщина с осунувшимся лицом, все еще хранящим отпечаток былой красоты, устало вздыхая, ворочалась в кровати. Она была болезненно бледна, и только некогда большие глаза все так же лучились добром.
Ее дочь Дженни, сидя у изголовья больничной кровати, без особой увлеченности, обычно присущей детям ее возраста, и с несколько меланхоличным лицом копалась в телефоне. При виде Никса, переступившего порог палаты, обе они замерли от неожиданности с широко раскрытыми от удивления глазами.
- Привет тетя, - сказала Дебора, выглядывая из-за моей спины. – Дженни, привет, дорогая! Смотрите-ка, кого я привела, - поздоровалась Дебора, представ передо мной совсем другой девушкой.
Простой, искренней, не обремененной грузом ответственности за каждое свое слово и действие. Даже легкая веселость, правда слегка смешанная с тенью печали, проскальзывала в ее интонациях и жестах.
- Мистер Никс! Как же я рада Вас видеть, - женщина с трудом поднялась с кровати, опираясь на Дебору. - Знаете, мы все время следим за Вашими успехами по телевизору. И так приятно бывает каждый раз, когда слышим о Вашей новой победе на каком-либо поприще! - разговорилась обычно неболтливая тетя Рози, как со смешком утверждала сейчас сама Дебора.
- Здрасти, - робко поздоровалась стеснительная Дженни.
- Мы так Вам за все благодарны! – продолжала изливаяния вконец растерявшаяся от радости тетушка. - Как же хорошо, что Вы встретились с нашей Деборой! Нет-нет, Вы не подумайте, - поспешила она заверить меня, - не из-за нас, хотя нам тоже несказанно повезло, что Вы познакомились, - с теплотой улыбнулась она. – Но самое чудесное, что моя малышка очень счастлива с Вами. Она так Вас любит!
- Неужели? – не выдержал я на последних словах, оборачиваясь к Деборе.
Она натянуто улыбнулась в ответ и отвела взгляд.
Но вопреки тому, что должен был бы испытывать настоящий муж, почувствовав ее истинное к себе отношение, я был рад лишний раз удостовериться, что реального Мартина Дебора не любила. По крайней мере под конец их брака.
Это было странно, но я ревновал. Буквально изнывал от грызущей меня мысли, что между ней и Никсом была настоящая, физическая близость. Понимал всю парадоксальность этих чувств, ведь речь шла о том самом теле, которое принадлежало сейчас мне, но ни черта не мог с собой поделать!
Мое положение усугублялось еще и тем, что каждую ее положительную эмоцию, которую я с таким трудом пробуждал, мое влюбленное сердце причисляло Мартину бывшему. И я вновь горел в огне ревности к нему, к себе, к нам, кем бы или чем бы я теперь ни был!
