– Прошу вас!
Врач был непреклонен.
– Ждите. Если его родители сочтут необходимым Вас пригласить, тогда, может быть…
Я вернулся к детям. Даня обнимал зарёванную сестру.
– Не нужно слёз! Скоро появится Агнешка, а для неё не существует преград и запретов, – я присел рядом, взял дочь за руку. Сила утешения потекла ручейком.
– Ведь это он меня собой заслонил, папа!..
– Мы должны верить.
Она шла по коридору подобно зажжённой лампе, облачённая в тяжёлый костюм для мотопрогулок, в руках каска, не спутаешь ни с кем. Улыбка невольно скользнула по моим губам.
– А вот и ты! С какой скоростью летела, Агнешка?
Волосы рассыпаны по плечам, вручив мне каску, она сверкнула белоснежными зубами.
– Что для таких, как я, расстояние, братец? Невидима и свободна! – процитировала она классика.
Эрика бросилась в объятия любимой тёти.
– Отставить слёзы! Здесь, детка, другие лекарства нужны. Жив ещё?
Эрика закивала головой.
– Значит, не отпустим! Когда вернусь, не знаю. Эрик, задержи всех желающих его увидеть, если таковые появятся.
– К нему и так никого не пускают.
– Сердцем чую, родители уже где-то рядом, нужно торопиться. Успокой девочку!
Перед дверьми она на мгновение задержалась, прежде чем нажать кнопку вызова. И откуда на ней взялся белый халат? Какой-же я глупец, это же Агнешка! Её сила внушения и до нас дошла. Но в данной ситуации нет другого способа…
«Позволь мне присоединиться, мы удвоим наши силы!»
«Оставь! Ты нужен здесь.»
С ней не поспоришь, отрубила как топором. Мы встретились с Даниилом взглядом, так много было в нём всего, что и слов не подобрать: сострадание, смятение, ревность… Я только сейчас понял, что сын ревнует меня к Агнешке, к нашему с нею духовному слиянию. Он хотел бы занять её место в моей душе, не понимает, что душа безмерна и умещает любовь ко всем.
– Больше нет пострадавших?
– Ещё один мальчик сломал руку, – Эрика уже не плакала, – у другого парня сотрясение. Все остальные на тренировке, будут участвовать в соревнованиях, решили, что за Жу будут биться до победного.
– Похвально, здесь бы они вряд ли смогли быть полезными.
– Папа, я видела его глаза за мгновение до столкновения. Он как будто знал и подставил спину. – слёзы вновь застелили её небесно-голубые глаза.
– Не плачь, родная! Ты не знаешь, на что способна Агнешка! Если она захочет, то и с того света достанет, уж поверь мне, никто кроме неё не справится лучше.
– Опять ты в моих руках… Сколько же будет это повторяться?! Сердце нежное пульсирует на ладони, однажды я его спалила дотла, но ты, упрямый мальчишка, вновь и вновь преследуешь меня! Ведь знаешь, что любовь ко мне несёт тебе погибель… Искушение велико, можно закончить всё здесь и сейчас. Но с каждым разом ты становишься всё дороже! Как там тебя зовут теперь? – Агнешка взглянула на лицо под кислородными трубками. – Жюлиан, Жак, а может Юлиан-Марк-Антоний?
Шкала сердцебиения взлетела до верхней отметки, и давление подскочило, но аппараты не успели подать тревожный сигнал.
– Не нервничай так. Никому не скажу. Что проку в забытых победах? – она обследовала тыльную часть его черепа, ту самую, что приняла на себя основной удар, и снова рёбра, опять позвоночник… – Это какое-то «дежа вю», даже не смешно! Небо, ты смеёшься над нами?! – Агнешка полыхала огнём, температура в комнате накалялась.
Взялась за самое главное, где особенно слабо теплится жизненная энергия.
