Одним днем вернулся, раздосадованный, прошел в людскую, достал хлеб и, подпер щеку, сел за стол и ел хлеб просто, что бы съесть. В людскую вошла кухарка, полная веселая женщина, посмотрела на Петра
Что ты голову повесил, ты Петруша женился бы что ли, а то девкам голову мутишь, смотри, а то барину надоест , он тебя женит
–Да что вам надо. – Пробурчал Петр, бросил хлеб на стол и выскочил за дверь и ушел в конюшню.
Он был зол из-за обмана девушки, взял щетку и стал чистить лошадь. От резких движений лошадь заржала и прижала уши
– Прости Ласточка, – потрепал по холке лошадь Петр и тут же перед глазами встал образ девушки, черные смоляные волосы, блестевшие на солнце, глаза зеленые как трава. Волосы точно такие же, как грива кобылицы, которую он сейчас чистит, – у, ведьма, что ж ты мне так запала. – Простонал Петр и, выйдя из денника, рухнул в опилки, лежащие в углу конюшни. Закинув за головы руки, он смотрел на стропила, закрыл глаза, тут же перед глазами встала девушка. Петр вскочил, чувствуя в груди необъяснимое томление, жгучую тоску и еще что –то необъяснимое. Прошло две недели, а тоска не проходила, Петр до неузнаваемости изменился; похудел, под глазами черные круги. Горничная дома Вороновых Катерина сидела за столом в людской и уже несколько минут наблюдала за Петром. Он сидел как пришибленный и, втянув голову в плечи, бессильно опустив руки на стол ,безразличным потухшим взглядом смотрел на стол.
–Что Петруша любовь сердце рвет? – спросила, когда –то влюбленная в него девушка и столько было в ее словах ехидства и злорадства, что глаза Петра загорелись злобой, он поднял голову. И взглянул на нее. –Что Петруша глядишь, смотри глаза не прогляди, – хохотнула Катерина и выбежала из людской. – Обязательно познакомь с ней, хочу знать кто она.
–Ох, плохо мне – простонал Петр и опустил голову на руки
–Что Петруша понял теперь что значит любовь сердечная? – послышался укоризненный голос кухарки – это тебя бог наказал, что девкам жизнь попортил.
Петр, молча, встал и ушел, светлы ночи Петербурга, в эти три месяца барин вдруг решил остаться в городе, а не ехать в деревню, Петр же на месте барина готов был бежать туда сам. Оседлав каурую кобылу, Петр поехал, куда глаза глядят. Когда он понял что глаза его вывели к тому самому месту, где находился табор, он решил побыстрее уехать. Но насмешница судьба словно дала ему еще раз увидеть ту, которая заставило его сердце сжиматься и трепетать. При свете белой ночи вода в реке отражалась голубым светом, и отражались в ней деревья; опустили свои ветви в воду плакучие ивы; огромные сосны отражались в воде, как мачты кораблей, казалось, что, вот, вот на воду спустится корабль, и понесет в неведомые дали своих пассажиров; березки застенчиво жались к великанам и украдкой поглядывали в воду. Только шаловливый, теплый, летний ветерок поднимал мелкую рябь на воде. Теребил ветви ив, потрепал прическу березку и запутался в вершине могучей сосны, с трудом выпутавшись, он исчез в вышине. Но сам воздух был насыщен теплотой, запахом трав и лесных цветов, словно маленькие огоньки в темноте леса, мелькали светлячки и как стрелы пронзали чащу. Лучи белой ночи, все дышало свободой, тайной и загадкой, но в этом волшебном месте находилась та, которую так искал Петр, он, попав в это таинственное место, был зачарован и даже не понял, что увидел ее; она купалась, в костюме Евы и была самой прекрасной; стройное, смуглое тело, освещенное солнцем, было гибким, словно березка и как нимфа появилась из воды, села на упавший ствол и освещенная светом ночи была еще прекрасней, чем днем.
