Семнадцатый - страница 9

После долгих лет сидения в архиве, скрупулезного труда, он каким-то магическим образом собрал по кусочкам фотографии и изображения внутреннего убранства усадьбы, больше было военных фотографий, когда она была госпиталем, к сожалению.

Однако он достал все, что у него было, и с чего начинать он даже не знал, но у него была целая ночь подумать.

Неужели получится хоть что-то сделать? Если не полностью восстановить, то хотя бы сделать макет, чтобы кто-то, кто будет этим заниматься после, это дело завершил. Да, Владимир решил, что нужно-таки написать завещание, указать в нем настоящих владельцев, а то мало ли что в жизни бывает. И нужно было успеть сделать максимум того, что он задумал.

Мальчик прибыл в музей чуть раньше, чем они договорились, он был очень взволнован. Никак не мог понять, как такой важный и серьезный человек смог обратить свое внимание на его рисунок. Он перепроверил его по сайте музея, не обманул ли. С вечера собрался, выбрал свои самые хорошие, как он думал, рисунки. На первом этаже, возле касс, было много больших зеркал для посетителей, и он видел в них отражавшегося юнца с розовыми ушами, но бледноватым лицом – такое странное волнение в нем было. Он ходил туда-сюда, все время взъерошивая волосы, нервно улыбаясь тетечке за окошком, которая в какой-то момент вышла из своей каморки и направилась к нему. Как раз вовремя, потому что к ним подошел еще один человек, уже знакомый Ною.

Владимир встретил Ноя внизу, у главного входа, а билетерша, до того косо смотревшая на мальчика, который не покупал билет, вдруг сменила гнев на милость. Владимир учтиво с ней поздоровался, обернулся к Ною.

– Ной? – уточнил он с улыбкой на всякий случай, пожал ему руку, и они прошли внутрь музея. Чтобы попасть в «закулисье», нужно было пройти один из залов, открыть дверь карточкой, которая висела на шее Владимира. Перед ними был длинный и прохладный коридор, довольно узкий, но светлый. Кабинет Владимира был в самом конце. – Я рад, что ты этим заинтересовался, – он намеренно не употреблял слово «согласился», потому что врать не был готов ребенку. – Ты говорил, что мне не захочется работать с тобой, – они подошли к кабинету, который был открыт, Владимир пропустил мальчика вперед.

Это небольшое помещение с окошком и решетками на нем. Холодное, потому что кирпичные стены долго прогревались, зато стояла печка, причем самая настоящая, встроенная в стену, правда подогреваемая газом, а не дровами. И сейчас она работала. В кабинете был стол, за которым Владимир делал дела важные – вроде отчетов и документов, а потому там было аккуратно и чисто, зато другой стол, что стоял перпендикулярно, был завален чертежами, рисунками, эскизами, которые были в целлофановых упаковках, чтобы пыль на них не оседала. Все это были довольно старые документы, или же их копии, но все равно ценные. – Присаживайся, – он подвинул стул Ною. – Буду предельно откровенным. У меня нет много денег, чтобы нанимать команду профессионалов, но это не значит, что я хочу в этот проект взять кого попало. Дело в том, что это дело касается меня лично и моей семьи, и мне бы хотелось хотя бы начать над ним работать. Я предлагаю тебе попробовать это сделать, если тебе не понравится, если ты поймешь, что ты не справляешься или тебе это неинтересно, то ты всегда сможешь уйти, и я не обижусь, – он снова улыбнулся. Да, ему в большей степени нужен был соратник и друг, нежели подчиненный. – Моей семье некогда принадлежала одна усадьба. Во время революции ее немного повредили, потом была Великая Отечественная война, когда из усадьбы сделали госпиталь, а потом никому не было до нее дела, между тем, она так и передавалась по наследству. Я хочу ее восстановить – но это в идеале, а вообще хотя бы сделать макет того, что должно быть, – он замолчал и посмотрел на Ноя, ожидая какую-нибудь реакцию, чтобы понимать, рассказывать дальше или нет. Есть ли у него вопросы.