Ева увидела маленькое окно, под ним короткий стол, заваленный дисками, папками. В углу стола примостилась мисочка с соевыми чипсами, рядом стояла банка спортивного напитка. Напротив широкого настенного экрана красовался сверкающий велотренажер.
– Знаю, пару недель назад я превысил скорость и нарвался на штраф. Я обязательно заплачу.
– Я похожа на сотрудницу транспортной полиции?
– Вообще-то не очень.
– Лейтенант Даллас, Управление полиции Нью-Йорка, отдел убийств.
– Убийств?! Только не это!
– Вы – Малахия Голд?
– Да. Мэл. Меня называют Мэлом. Кого убили? Вы знаете о каком-то убийстве?
Он вдруг превратился в мальчишку.
– Еще не знаю. Вы знакомы с Джерри Рейнхолдом?
– С Джерри? С ДЖЕРРИ? – Теперь он выглядел не только юным, но и больным. – Господи боже мой! Мне надо сесть, – он плюхнулся на гладкий серебристый диванчик. – Джерри погиб?
– Этого я не говорила. Мне известно, что вы знакомы. Как вы познакомились?
– Мы были соседями. Мы вместе росли. В детстве жили в половине квартала друг от друга, вместе ходили в школу. Мы по-прежнему встречаемся, иногда выпиваем вместе пива. Я всю жизнь знаю Джерри. Что случилось-то?
– Дойдет и до этого. Какой работой вы здесь занимаетесь, Мэл?
– Что? А-а. Я программист. При желании могу работать дома. Я пишу программы и занимаюсь наладкой для «Глобал Юнайтед».
– Хорошо получается?
– Неплохо. – Он провел ладонью по лицу, как будто пытался проснуться. – Работенка что надо, мне всегда хотелось такую, сколько себя помню.
– И платят неплохо?
– Платят, если заслуживаешь. Не пойму, что случилось-то?
«Дай оглядеться», – подумала Ева.
– Как я погляжу, Мэл, ты хорошо устроился: мебель, тренажер, все такое. А домик-то – барахло!
Он выдавил улыбку.
– Согласен. Но это оболочка, главное – что внутри. Меня устраивает район: живу в пешей или велосипедной доступности от работы, тренажерного зала, моих родителей. Со всеми знаком, разве не здорово? Когда стал зарабатывать, мог переехать, но я решил остаться здесь.
– Понятно. В данных Джерри указан этот адрес.
– Вот как? – Мэл сдвинул брови. – Да, мы пару лет жили здесь вдвоем, но он съехал уже давно, восемь-девять месяцев назад.
– Почему?
– Потому что познакомился с Лори и…
– Лори Нуссио?
– Она самая. Он переехал к ней.
– Он же не поэтому от тебя отселился?
Мэл поерзал с виноватым видом.
– Понимаете, я целых три месяца платил за него аренду, начался уже четвертый. Куда это годится? Он даже не пытался участвовать. Вот он и переселился: сначала на пару месяцев к своим родителям, потом к Лори.
– Вы с ним ссорились из-за арендной платы?
– Не ссорились, а спорили. Ну, вы знаете, как это бывает. Он был, конечно, недоволен, но мы все уладили. Мы же старые друзья! Когда мне дали большую прибавку, я летом снял на неделю виллу в шикарном Хэмптонсе и пригласил Джерри и еще двоих. Все прошло прекрасно. Так что с ним стряслось? Как он умер?
– Он не умер.
– Но вы сказали?
– Я этого не говорила. Насколько мне известно, Джерри жив. В отличие от его родителей.
При этих ее словах Мэл вскочил, как будто подброшенный пружиной.
– Что? Нет! Мистер и миссис Рейнхолд?! Нет! Несчастный случай?
– Отдел убийств, Мэл, помнишь?
– Какой ужас! – У него хлынули слезы из глаз, голос охрип. – На них напали? Они обожают ходить в кино и иногда поздно возвращаются домой.
– Нет.
Он опять рухнул на диван и закрыл ладонями лицо.
– Не могу поверить! Миссис Рейнхолд. Она всегда чем-нибудь меня угощала, когда я к ним заглядывал: то печенье сунет, то кусок пирога, то сандвич. Вечно твердила, что мне надо постричься и найти себе хорошую девушку. Как вторая мать, представляете? Господи, когда моя мама узнает, это станет для нее потрясением. Они – старые-престарые подруги. Бедняга Джерри, вот ведь не повезло! Он знает?
