Ничего, ничего. Просто мой муж меня бросит, в конце концов. Зачем я ему такая?
Неполноценная.
Никогда у нас не будет детей.
Разрыдалась, и когда Данил встряхнул меня за плечи, заставляя ответить — швырнула в него зажатый в кулаке тест.
— Не беременна! Разводимся!
— Даша, — муж поднял тест, посмотрел на результат. Отбросил его в сторону и придвинулся, обнял мои ноги. — Успокойся. Какой развод?
— Может, ЭКО? — спросила с надеждой. — Может…
— У тебя пока нет показаний, — Данил поцеловал мои колени, погладил. Помолчал. И жёстко сказал. — Уймись, хватит. На тебя смотреть больно. Сколько можно из-за этого плакать?
— А что делать? — всхлипнула.
— Отпустить ситуацию. Я тоже не железный, Даша. Секс по графику, все эти календари, что по всему дому висят. Твои звонки, когда я на работе и занят, а ты требуешь приехать домой и трахнуть тебя, потому что овуляция. Черт. Любимая, все у нас будет. Со временем. Обязательно. Будет трое, четверо детей. А пока… — Даня выдержал паузу и другим, вкрадчивым тоном спросил. — Ты думала о том, что я тебе говорил? Усыновление.
Вздрогнула и сразу перестала плакать, посмотрела на мужа.
Даня эту тему поднял неделю назад. И я сразу отказалась, тогда у меня ещё была надежда, что смогу забеременеть. Но с каждым разом, с каждым тестом моя надежда гаснет.
Сегодня у меня на этой почве случился срыв. Почти истерика.
— Детский дом? — шепнула.
— Да, — муж кивнул. — Я смогу договориться, мы приедем в гости. Хоть завтра. Просто посмотрим, познакомимся с малышами. Никто не просит тебя сразу забирать ребенка домой.
— Да, — повторила завороженно.
Данил прав, просто съездить туда — это ведь не страшно, кого там бояться, одиноких мальчиков и девочек?
— Поедем, — ответила уверенно.
А потом всю ночь до утра промучилась в сомнениях. Не позавтракала даже, так волновалась. И когда после обеда мы поехали в гости к детям — была на грани обморока.
Я безумно хочу ребенка. Но всегда думала, что рожу сама. А тут…
Что если я себя переоцениваю. И не смогу полюбить чужого малыша.
Он ведь будет чужой.
Вдруг я не смогу его воспитать правильно, вырастить из него хорошего человека. Это такая огромная ответственность.
Так я думала, пока мы сидели в большой комнате, увешанной детскими рисунками, я нервно теребила край юбки и вспотевшей ладонью сжимала руку мужа.
А после открылась дверь. И директор завела в комнату мальчика. Он на секунду замер на пороге, уставился на меня. Не испугался. Миг — и он улыбнулся широко, счастливо.
Тогда я и поняла, что чужих детей не бывает. И что Илюша — мой.
Улыбнулась этому воспоминанию, заново через себя пропустила то чувство счастья от встречи с сыном.
Вытерла мокрые ресницы. И снова вгляделась в детскую фотографию мужа. Вроде бы похож. Но многие дети в этом возрасте похожи. Особенно, если специально пытаешься найти сходство.
А я его выискиваю, цепко, ревниво, каждую черточку лица рассматриваю и мысленно сравниваю с Ильёй.
Услышала шорох за дверью, негромкие шаги. Захлопнула альбом и торопливо сунула его на полку, задвинула за книги.
Руки трясутся.
Скрипнула дверь, и на пороге вырос муж, одетый в шёлковую пижаму. Босыми ногами он шагнул в библиотеку.
— Почитать на ночь решила? — спросил.
— Да.
— Успокоилась немного? Пойдем спать?
Поднялась. Шагнула ему навстречу и отвела руки, когда Даня попытался меня обнять.
— Маленький, что опять? — муж поморщился. — Я, честно, не знаю, как с тобой разговаривать. Но поверь мне. То, что ты думаешь — бред, не стоящий нервов. Ты веришь мне?
