– Знаю, знаю, вы друг на друга плюете, – покивал Артубба, открывая свой особый шкафчик. – Но в этот раз мне продали кое-что интересненькое. Вот, смотри.
Он потряс зеленой пузатой бутылкой, запечатанной сургучом. Лахджа пригляделась… и увидела по ту сторону стекла крылатого демона.
А, вот что он имеет в виду. Действительно сородич.
– Редкий вид, – заметил Артубба. – У меня таких раньше не было. Очень интересный экземпляр.
– Мам, это кто? – поднялась на цыпочках Астрид.
– Да неважно, – сказала Лахджа, всматриваясь сквозь стекло. – Идите, поиграйте с теми цветными бутылочками.
– Там шуки! – предупредил Артубба. – О-осторожно!..
Подумаешь, шуки. Они как паргоронские крысы.
Говорящие, правда. При виде Астрид они заверещали, стали проситься на свободу, скрестись в стенки сосудов.
– Мне их выпустить, мам? – медленно повернула голову Астрид. За ее спиной сосредоточенно вертела в руках бутылочку Вероника.
– Нет, Астрид, мы не будем за них платить, – отказала Лахджа. – Шуков много, а фархерримов… Артубба, ты как его заполучил? Мои родственники не так уж часто выходят на променады за Кромку.
– Но все-таки выходят, – развел руками гном. – Юные, неопытные… вот один попался.
– Кому?
– Какая разница? Будешь брать? Двести орбов – только для тебя.
– Меня ты пытался купить за шестьсот, – напомнила Лахджа. – А я, вообще-то, апостол.
– Продавал бы я тебя за две тысячи, – пожал плечами Артубба. – Это стандартные расценки за паргоронцев. Двести орбов за третий класс, две тысячи – за четвертый. Пятый… пятого у меня пока не было… но я бы его не продавал, это бесценно.
– А четвертый был? – подняла бровь Лахджа.
– Конечно.
Лахджа удивилась еще сильнее. Этот гном продавал кого-то из банкиров, баронов, вексиллариев?.. Кого, интересно?..
– Ну не знаю, двести орбов… но раз уж мы редкий вид, пойди навстречу, – напустила ленивое безразличие Лахджа.
– Тогда двести пятьдесят, – сразу сориентировался Артубба.
– Артубба, он мне не нужен, – попыталась объяснить Лахджа. – Ни в каком качестве. Я вряд ли даже получу что-то с этого. И у меня нет двести орбов на выкуп пленного.
– Ц-ц-ц, – покачал головой Артубба. – Лахджа, ты так говоришь, как будто это моя проблема. А это не моя проблема. У меня проблем вообще нет. У меня есть демон, которого я хочу продать за двести пятьдесят орбов.
– Артубба, да мне срать вообще на него, – поставила бутыль на стол Лахджа. – Двести орбов!.. ты сам сколько за него заплатил? Бутерброд с ветчиной и орб детям на мороженое?
– Кому заплатил – тому заплатил. Всех все устроило.
Лахджа тяжело посмотрела на запечатанного фархеррима. Тот поскребся в стенку, чувствуя близость родича.
Лахджа походила по магазину, сделав вид, что теперь просто смотрит ассортимент. Не то чтобы ей было жалко одного из детей Мазекресс… которые у нее дочь украли, к тому же. Но в той выходке участвовали всего три демона, двое мертвы, а третий… будет некировым таким совпадением, если именно он сидит сейчас тут, за стеклом.
Лахджа невольно вспомнила себя в таком же положении, размазанной внутри волшебной вазы. Участь-то незавидная.
С другой стороны – вряд ли фархеррим бегал по лужку и собирал ромашки, когда его поймали и запечатали. Да и двести орбов… даже один орб – это очень много. Если приблизительно переводить в земную валюту – где-то на тысячу евро потянет.
И ей предлагают заплатить двести тысяч евро за какого-то незнакомого демона? Да чем он будет ей полезен?..
