А есть и те, что работают в самой Мистерии, в основном со старыми волшебными семьями. Майно с детства помнил одного такого, который раз за разом наведывался в усадьбу Дегатти, и раз за разом огорчал отца семейства.
– Честно говоря, я видел только три проверки, – сказал Майно, когда они встречали гостя у дверей. – Меня самого, Дайлы и Тика… Ярдамилы и Тигрена. И то когда проверяли Тигрена, я был младше, чем сейчас Астрид, так что плохо помню.
Он сумел донести до Делектории, что ситуация из ряда вон выходящая, поэтому прислали не мелкую сошку, а профессора, одного из самых старых и уважаемых волшебников. Сам прославленной фамилии, из рода, славного своими философами и книжниками, именно Гурим Паганотти когда-то проверял всех детей Гурима Дегатти. Так что по аллее он шел, с интересом оглядываясь – словно приехал в гости к друзьям, которых давно не навещал.
– Сколько ж я тут не был? – спросил этот почтенный старец, стискивая ладони Майно и прикладываясь губами к кисти Лахджи. – Лет семьдесят?.. да больше!.. О, как сейчас помню. Как тезка мой обрадовался, когда наконец я ему сказал, что верно все, что есть, есть в тебе огонек таланта, смело можно отправлять на экзамены. Ну вот и преемственность поколений. Кто тут у тебя, Майно, сынок, дочка?..
– А я думал, вы давно на пенсии, – заметил Майно.
– На пенсии, на пенсии, двадцатый год уже, – покивал старик. – Пятьсот лет без двух годочков – не шутка. Но меня попросили. Что же, дело-то незаурядное, я вижу, да. Слышал о вас многое, мэтресс. Кого проверяем?.. Малышку с крылышками?.. Да зачем потревожили? Тут и слепому ясно, что дар будет.
Астрид поковыряла землю носочком и невзначай добавила:
– А еще я плавать умею. Вообще плаваю лучше всех. И бегаю.
– Ну и колдовать научишься, – пообещал ей агент. – В Риксаг иди. Там таких любят – кто плавает лучше всех, бегает… летаешь тоже хорошо, небось?
– Ну так, случается… – немного заважничала Астрид.
– Мэтр Паганотти, в проверке нуждается вторая дочь, – сказал Майно. – А мы – в добром совете.
– Давайте пройдем в дом, – предложила Лахджа.
Увидев, к кому его вызвали на самом деле, мэтр Паганотти немного растерялся. Обычно на волшебные способности проверяют не раньше четырех лет, и то в основном самые беспокойные родители.
А теперь он зашел в гостиную и недоуменно воззрился на совсем крохотную девчушку. Не старше двух с половиной лет, востроносенькую, с сиреневыми волосами и глазами цвета фиалок. Она сидела под магическим колпаком и играла с кубиками и плюшевым львенком.
– Неужто так рано проявилось? – с сомнением спросил Паганотти. – Если не проявилось, я много-то не скажу, в таком возрасте сложно.
– Проявилось, – мрачно сказал Майно, снимая колпак. – Смотрите.
Он присел перед дочерью на корточках и спросил:
– Что строишь, ежевичка?
– Кепость, – ответила Вероника. – Для кааля. Кааля-льва.
Пока папа ее отвлекал, Лахджа переместилась Веронике за спину, незаметно схватила львенка и кинула в окно. А Майно спросил:
– А где же сам король? Я его не вижу.
– Воть, – ответила Вероника, сажая львенка в кольцо кубиков.
Вот в этот момент мэтр Паганотти нащупал кресло и не глядя сел. Он достал из нагрудного кармана волшебные очки, протер их и уставился теперь на Веронику так внимательно, словно перед ним было научное открытие.
Он хорошо разглядел этот момент. Импульсивный призыв, когда игрушка явилась просто по невысказанному желанию хозяйки. Оказалась прямо у девочки в руке, причем та даже не удивилась, отнеслась ко всему как к должному.
