Хавьер молчал. Ему сложно было признаться, что он совсем не разбирается в тонких движениях души человеческой.
– У вас, Древних, всё не как у людей, – буркнул он, присев на край её постели. – Не может человек жить без сердца… Как ты вообще живёшь с дырой в груди? Любой бы на твоём месте умер!
– Если я однажды встречу того, ради кого моё сердце сможет забиться снова, оно у меня – будет… Я имею свойство становиться той, какой желает видеть меня тот, кто за меня… платит.
– Ты всё о деньгах и стяжательстве? – спросил Ангел с укором.
Дали невесело усмехнулась.
– Не обязательно. Мы, Древние, выполняем свою часть служения людям. У каждого из нас – свои обязанности.
– У тебя есть обязанности? – Хавьер, похоже, удивился. – Ты же только и делаешь, что грешишь!
– Я веду людей к богатству и процветанию. Если очень повезёт, ещё и к счастью… Именно поэтому мои избранники богатеют, а в руках Ирэне де Ла Суэрте ничего не может удержаться надолго… Моё предназначение – возвышать других, показывать людям, на что они способны, будить их амбиции… Так что, по-своему, я очень бескорыстна. Я выбираю из огромного числа мужчин – фаворитов и всё делаю из любви к ним. Мне не так много надо… Чтобы обо мне хорошо заботились, любили меня и обеспечивали мои потребности.
Глаза Дали сияли в полумраке, а распущенные, спускающиеся на обнаженную грудь волосы сияли блеском настоящего золота.
Хавьер был озадачен и растерян. Он лихорадочно думал, как перевоспитать и наставить на путь истинный сидящую перед ним женщину. Да и возможно ли изменить суть Древней?
– Ты искушаешь людей, вгоняешь их в грешные мысли! – на всякий случай сказал он.
Дали рассмеялась, пропуская сверкающую прядь между пальцев.
– Ты правда думаешь, Ангел, что я делаю все ради наживы? Я, как и все женщины мира, ищу не богатства, а того, кто ради меня может сделать что-то очень ценное и значимое… Того, кто полюбит и примет меня такой, какая я есть… Непостоянную, ветреную, вечно меняющуюся до неузнаваемости.
– Говоришь, что ищешь любви, а сама дуришь головы тем беднягам, которые тебя доставили в целости и сохранности в этот город, – со скорбным упрёком произнёс Хавьер.
Дали прислушалась, где-то в коридоре слышались пьяные голоса дона Карлоса и дона Альваро, которым вторил женский смех.
– Мне редко встречаются мужчины, достойные любви.
– Зачем ты соглашаешься обменивать своё тело на безделушки? Это к любви не имеет никакого отношения.
– Ты не понимаешь… Чтобы меня содержать так, как мне хочется, мужчине приходится сильно напрягаться… Делать карьеру, пускаться в авантюры… Это не так плохо, как ты думаешь.
Хавьер смотрел, как струиться золото волос через её пальцы. Богатство его не волновало, но само видение было прекрасно.
– Мне надо уходить… Ксаверий скоро проснётся… Прошу тебя… Не спи с ними… – он кивнул головой на стену, за которой всё отчётливее слышались пьяные голоса. – Это – грех и разврат, путь в ад. Ты – чиста сейчас… Останься такой до встречи с Ксаверием.
Дали расхохоталась.
– Зачем отцу Ксаверию искать меня, преодолевать большие расстояния, если он не сможет дать Ирэне ничего?
– Ксаверий служит Богу!
– А я при чем? У меня порвалось платье, истрепался плащ и дырка в подошве! Я хочу есть вкусную еду и спать на свежих простынях в хорошем доме. Хочу выглядеть красиво, и чтобы у меня был полные шкафы книг. Что из этого всего мне может дать странствующий инквизитор?
