– Это представительство Эсмаилии? – спросил он.
– Нет, тут живет доктор Кон, но его нет дома.
– Вот как… а мне нужна эсмаильская виза.
– Зайдите в другой раз. Может, она у него и есть, только он сюда редко заходит, и не раньше восьми вечера.
На лестничной площадке в глубине холла появилась нижняя половина другой женщины. Уильяму были видны шлепанцы и часть фланелевого халата.
– Кто там, Эффи?
– Мужчина.
– Скажи ему, что мы ничего не покупаем.
– Он спрашивает, даст ему доктор чего-то там или нет.
– Пусть сначала запишется на прием.
Ноги исчезли. Хлопнула дверь.
– Это миссис Кон, – сказала Эффи. – А чего еще от них ждать? Евреи!
– Какая досада, – сказал Уильям. – Мне дали этот адрес в паспортном отделе.
– Может, вам негр снизу нужен?
– Может быть.
– Так бы сразу и сказали. Он там, внизу.
И Уильям увидел, что к перилам подвальной лестницы прикреплен флаг – черное полотнище с красным серпом и молотом. Уильям спустился вниз и на двери между двумя мусорными баками увидел бумажку:
РЕСПУБЛИКА ЭСМАИЛИЯ
ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО
И ГЕНЕРАЛЬНОЕ КОНСУЛЬСТВО
Если никого нет, оставляйте письма у старьевщика
из дома № 162-б
Уильям постучал, и ему отворил негр, которого он видел накануне вечером в Гайд-парке. Лицо его, на неискушенный взгляд Уильяма, ничем не отличалось от любого другого негритянского лица, но одежда была незабываемой.
– Могу ли я видеть эсмаильского генерального консула?
– Вы из газеты?
– В каком-то смысле, да.
– Входите. Это я. Как видите, персонала у нас пока не хватает.
Генеральный консул провел его в комнату, которая когда-то была швейцарской. На стенах висели фотографии негров в военной форме и в парадной европейской одежде. Образцы тропической продукции были представлены на столе и книжных полках. Еще в комнате находились: карта Эсмаилии, конторский мебельный гарнитур из восьми предметов и радио. Уильям сел. Генеральный консул выключил музыку и начал говорить.
– Борьба патриотов Эсмаилии, – сказал он, – это борьба цветных народов и пролетариата во всем мире. Эсмаильский рабочий стонет под игом прогнившего иностранного союза капиталистических эксплуататоров, попов и империалистов. Как гениально писал великий негр Карл Маркс…
Он говорил около двадцати минут. Черные, с розовыми ладонями, похожие на плавники, кисти рук, выступающие из лиловых манжет, взлетали и шлепались о стол.
– Кто построил пирамиды? – спрашивал он. – Кто изобрел кровообращение организма?.. Африка – африканскому рабочему. Европа – африканскому рабочему. Азия, Океания, Америка, Арктика и Антарктика – африканскому рабочему!
Наконец он замолчал и стер с губ полоску пены.
– Я хотел бы получить визу, – робко сказал Уильям.
– А-а, – сказал генеральный консул и снова включил радио. – Вносите залог в пятьдесят фунтов и заполняйте анкету.
Уильям поклялся, что не сидел в тюрьме, не болеет заразными и дурными болезнями, не имеет намерений остаться в Эсмаилии на всю жизнь, не собирается свергнуть существующий политический строй, внес залог и был вознагражден штампом на первой странице нового паспорта.
– Желаю приятного путешествия, – сказал генеральный консул. – Говорят, это очень интересная страна.
– А разве вы не эсмаилец?
– Я? Конечно нет. Я выпускник Баптистского колледжа в Антигуа. Но борьба эсмаильских рабочих – это борьба негритянских рабочих во всем мире.
– Да, – сказал Уильям. – Да. Наверное, так оно и есть. Большое спасибо.
