Лучше она будет дефектным сенсером, не умеющим даже видением пользоваться, чем станет подопытной крысой в лаборатории!
– Нет, – твердо сказала Эллен, – я ничего не чувствовала.
– Точно? – Во взгляде Роберта отразилось недоверие.
– Да!
– Ладно, – согласился он, хотя не выглядел удовлетворенным. – Дима говорил, ты ничего не знала о сенсерах. Родители от тебя все скрывали. Так?
Эллен кивнула.
– Есть догадки, какие способности могли быть у родителей?
– Не у родителей. У мамы, возможно. Я не уверена. Наверное, чувствование.
– А у папы? – настаивал Роберт.
– Папа не сенсер, – заявила Эллен. – То есть вряд ли он мог им быть.
– Эллен, у тебя четыре импульса, – Роберт четко проговаривал каждое слово, тыча в экран. – Даже два говорило бы о чистом рождении, а уж четыре, чего я раньше не видел, – тем более. Ты чистый сенсер. Это бесспорно.
Эллен на время лишилась дара речи.
– Стойте! – испуганно воскликнула она. – Если папа сенсер, то он в опасности!
Взрослые переглянулись.
– С чего ты это решила? – удивилась Рита.
– Дима сказал, что элитовцы не церемонятся со взрослыми сенсерами, которые скрывались, – дрогнувшим голосом пояснила Эллен. – И расстегните меня уже!
Рита схватилась за ремешок и запричитала:
– Ох уж этот Дима. Вечно он настраивает всех на худшее.
– Не настраивает, – возразил Роберт, – а морально готовит к тому, что может случиться. Эллен, мы этого не отрицаем, но и паниковать раньше времени не стоит.
– Не стоит?! А что стоит делать? – Она вытащила руку из ремня и начала срывать присоски. Высвободившись, Эллен вскочила с ненавистного кресла. – Вы собираетесь помогать папе? Нельзя же все так оставить! Вдруг его уже… Хотя бы позвонить можно? Узнать, как он, сказать, что я в безопасности?
– Мы ничего не можем сделать. – В глазах Роберта отразилось сожаление.
– Дима сказал, вы обязательно поможете! – Она обратилась к Георгию Марковичу. Тот отвел взгляд в сторону, будто не выдержав ее мольбы, и тихо ответил:
– У нас нет возможности идти против «Элиты». Здесь полный дом подростков, а не натренированных агентов.
– Тогда отпустите меня. Я хочу вернуться к папе! – со слезами на глазах потребовала Эллен.
– Нет! – сказал Георгий Маркович. – Это неправильное решение. Ты должна остаться с нами. Только тут ты в безопасности.
– Ясно, вы мне не поможете.
По телу пробежал холодок, и она почувствовала, как злость стремительно гаснет, сменяясь… безразличием. Оно было совершенно неестественным. Эллен поняла, откуда пришло это чувство, и посмотрела на Роберта. Он пытался ее успокоить. Смахнув хлынувшие слезы, Эллен выбежала из лаборатории, пронеслась через гостиную, где шел фильм, взбежала на лестницу, а потом резко остановилась.
Она не знала, что делать. Дом, полный людей, казался теперь пустым и безжизненным. Эллен оглядела старые кирпичные стены, затертые деревянные ступени… Чужое место… чужие люди… никому нет дела до ее переживаний. Единственным мало-мальски близким человеком здесь был Дима. Он вырвал ее из лап «Элиты». Он помог. Ему не все равно.
***
Эллен спустилась в гостиную. Димы там не было, зато на одном из диванов спиной к лестнице сидел Олег. Эллен вытерла слезы, подошла к нему и коснулась плеча. Он обернулся.
– Не знаешь, где Диму найти? – шепотом спросила она.
– Он к себе пошел. Третья дверь слева.
– Спасибо.
Эллен забежала на мужской этаж и, забыв про приличия, влетела в Димину комнату.
