Для морской блокады Крыма корабль «Хотин» и с ним бот «Хопер» поставили в пролив Черного моря у мыса Такла. Корабль «Журжа» крейсировал от Кафы до Судака и Алушты. Бомбардирский корабль «Азов» ходил от мыса Такла до Кафинской бухты, шхуна «Измаил» курсировала от Алушты до Балаклавы и Ахтиара. Шхуна «Победослав Дунайский» от Ахтиара до Козлова, шхуна «Вячеслав» от Козлова до Акмечети. Поляка «Патмос» стояла в устье Азовского моря у мыса Фонарь.
Наши сухопутные войска генерал-поручика графа Антона Богдановича Де Бальмена вступили через Перекоп в Крым, в том числе там находился «законный правитель» Шагин-Гирей. Генерал- майор Александр Николаевич Самойлов, который командовал Таврическим егерским корпусом полностью освободил Крым. Азовская эскадра блокировала Крым с моря. Григорий Потёмкин отбыл в Санкт-Петербург, где по пути обдумал меморандум о присоединении Крыма к Российской Империи: «Крым положением своим разрывает наши границы. Нужна ли осторожность с Турками по Буту или со стороны кубанской – во всех сих случаях и Крым на руках. Тут ясно видно, для чего хан нынешний Туркам неугоден: для того, что он не допустит их чрез Крым входить к нам, так сказать, в сердце.Положите ж теперь, что Крым Ваш и что нет уже сей бородавки на носу… Всемилостивейшая Государыня! Вы обязаны возвысить славу России… приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставит. Удар сильный – да кому? Туркам. Это Вас еще больше обязывает. Поверьте, что Вы сим приобретением безсмертную славу получите и такую, какой ни один Государь в России еще не имел». В этом великом деле принял участие наш герой молодой офицер Дмитрий Сенявин. В октябре прибыл в Керчь новопостроенный 32-пушечный фрегат «Крым» построенный в Хоперской верфи. Далее просто процитирую Дмитрия Николаевича: «Командующий флотом капитан 1 ранга Тимофей Гаврилович Козлянинов поднял на нём свой брейд-вымпел и меня перевели на сей фрегат. В последних числах октября мы пришли в Кафу (ныне Феодосия), ездили на берег, делали покупки без всякой осторожности от заразительной болезни. Первого ноября оказалась у нас на фрегате чума. Бригадир тот же час переехал на „Хотин“ и приказал нам всех заразившихся свезти на берег и устроить им палатки из парусов. Около 15 ноября чума вовсе прекратилась, похитив за две недели 110 человек. К счастью нашему, случился у нас искусный лекарь Мелярд. Он служил прежде у Хана и знал чумную болезнь. Пересматривая команду четыре раза в день, он весьма редко ошибался во времени, кто из заразившихся сколько проживет». Многие читатели предполагают, что Ахтиарская и Балаклавская гавань не были известны нашим морякам до 1783 года. Это совсем ни так. Шесть лет ранее её исследовал и составил карту мичмана И. А. Сорокин. Он исследовал на побережье Крыма Ахтиарский залив с гаванью Ходалитасы. Снизу карты надпись «Контр-адмиралу и Кавалеру Федоту Алексеевичу Клакачеву». Наши корабли при блокаде побережья полуострова Крым крейсировали мимо этой гавани. В ней часто встречали укрывшиеся от стихии торговые турецкие корабли. Федот Клокачёв докладывал Императрице: «…могу сказать, что во всей Европе нет подобной сей гавани – положением, величиной, глубиной. Можно в ней иметь флот до 100 линейных судов, ко всему же тому природа устроила лиманы, что сами по себе разделены на разные гавани, то есть – военную и купеческую. Без собственного обозрения нельзя поверить, чтоб так сия гавань была хороша… ежели благоугодно будет Ея Императорскому Величеству иметь в здешней гавани флот, то на подобном основании надобно здесь будет завести порт, как в Кронштадте».
