– У меня вроде бы не семеро по лавкам, – спокойно ответила Сима, – А покупка дачи… я вообще не уверена, хочу ли я покупать участок. Ты же понимаешь, что приехав к Грише и Алле на дачу, ты увидел только верхушку айсберга, при чём красивую его часть? Чтобы так всё цвело, благоухало и находилось в порядке, там нужно трудиться. А мне, вот если брать, например теперешнее моё место работы – просто не по силам было еще и на дачу ездить после рабочего дня.
– Всё же я думаю, что ты должна хорошо подумать, – тон Бориса приобрёл покровительственные нотки, – Ты сейчас расстроена сокращением, я понимаю, и тебе страшно оказаться на улице…
– Да почему же на улице, Боря?! – Сима стукнула вилкой по столу, – Что за странные разговоры у тебя? По-моему, я сама меньше переживаю за свою работу, чем ты! Ну не найду я ничего, кроме учёта, тогда пойду бухгалтером, в чём проблема я не понимаю?
– Я… я думал, что ты нервничаешь, места себе не находишь из-за потери работы…, – растерянно ответил Боря, явно не ожидавший такого Симиного ответа, – Ты в последнее время молчишь, сама не своя…
– Ты ешь, а то остынет, – ласково сказала Серафима, – И не волнуйся, я в порядке.
После этого разговора Борис больше не пытался подыскать Симе какую-либо должность через своих знакомых, и больше они это не обсуждали. Но отношение Бориса к Симе стало мягче, он почти каждый день возвращаясь с работы заходил по пути в пекарню и покупал её любимый штрудель или ванильные баранки. В вазе не переводились цветы, хотя бы веточка, но обязательно стояла, чтобы порадовать Симу… От этого отношения ей стало даже немного неловко за свой резкий выпад… Боря искренне переживал за неё, а она…
В последний день ноября Серафима, закончив последний рабочий день, получила расчёт и документы. Выйдя из офиса в прохладный осенний вечер, она вздохнула. Сима думала, что ей будет жаль расставаться с предприятием, где она проработала очень долго… но теперь у неё было ощущение, что она скинула с плеч какой-то тяжёлый груз. От предвкушения чего-то нового в жизни волновало душу, всё же за эти годы бухгалтерский учёт и всё, что с ним связано, порядком ей надоело.
Еще неделю она никак не могла привыкнуть, что утром не нужно собираться на работу и выходить ещё затемно, чтоб не попасть в утренние пробки и не опоздать. И что проводив хмурого Бориса, пожелав ему хорошего дня, можно неспешно сварить себе чашечку кофе и так же неспешно выпить её, почитывая книжку… А потом позвонить Алле, которая сидела дома с простудой, и проговорить с нею хоть целый час!
– Я считаю, что ты зиму спокойно можешь и отдохнуть дома, – говорила Симе подруга, – Куда спешить, рваться на работу.
– Боря хочет дачу купить у какой-то своей знакомой, для этого кредит нужно брать, как я понимаю, он рассчитывает, что я буду участвовать в качестве либо заёмщика, либо поручителя.
– Вот как? Боря хочет дачу, ну так пусть продаст свою гостинку и купит, какие проблемы? Сейчас такие домики продают, где и прописку можно сделать, и жить круглый год, если что. У нас вот на улице, в нашем СНТ, очень многие круглогодично живут. А ты сама как, хочешь дачу?
– Не решила пока, – рассмеялась Сима, – Если честно, всё никак не наберусь смелости ему сказать, что, наверное, рано нам пока общим хозяйством… И года не прошло, как мы вместе живём. Да и вообще, дача – это много забот, не так всё просто!
