Он без дальнейших колебаний зашел в маленькую комнату, погруженную в приятный полумрак. Прямо напротив него во всю стену было окно, выходящее в сад. В сад? Стоп. Голографическое изображение окна, выходящего в сад, так будет точнее. За окном вечерело. Горящий фонарь оплетали вьющиеся растения, на небе появились звезды. Ошеломленный, Гевин подошел ближе, и тут заметил у боковой стены что-то вроде полки, как в поезде. Своего рода кровать. Сердце Гевина подпрыгнуло, когда он заметил, что в этой кровати, собственно, кто-то лежал. Он приблизился, ступая бесшумно, и уставился на худую фигурку девушки, с такой бледной кожей, что она казалась прозрачной.
Ее каштановые волосы были заплетены в косу, рот чуть-чуть приоткрыт. Очень сексуальный рот, отметил Гевин. Но затем внезапное осознание сменило направление его мыслей. Это же первое живое существо, встреченное им на корабле! К тому же, вроде бы нормальный человек, а не безобразный инопланетянин. Значит, он не одинок в этой переделке.
Гевин легонько потряс ее за плечо.
– Просыпайся, – сказал он мягко.
Что она и сделала, сев на кровати так внезапно, – с коротким ножом в руке наизготовку, – что Гевин отскочил, ударившись о стену. В комнате сразу стало светлее, из пола вырос табурет и шкафчик, сделанные как будто из того же материала, что пол и стены.
– Эй, эй, полегче! Успокойся, – сказал он, подняв руки в воздух, чтобы она знала, что у него мирные намерения.
Она уставилась на него своими темно-серыми глазами, в которых все еще плескался ужас. Затем девушка начала бормотать что-то неразборчивое, так быстро, что Гевин не мог даже разделить слова в этом сплошном потоке. Первая его мысль была о чужом, внеземном языке, но потом до него вдруг дошло. Французский, с канадским акцентом. Он неплохо говорил по-французски и побывал со своей тогдашней девушкой в Квебеке, сразу после того, как бросил учебу на юридическом. Тогда он понял, насколько этот специфический акцент меняет звучание языка.
– Помедленнее, – попросил он, подойдя к ней ближе. Затем добавил: – Ты говоришь по-английски?
Девушка кивнула и перешла на английский, не очень хороший, но вполне приемлемый:
– Кто ты такой? Один из них?
– Конечно, нет, – быстро ответил Гевин. Ммм… А он был одним из них? Это зависело от того, кто имелся в виду.
Тем не менее, его ответ ее, кажется, удовлетворил, и она спрятала нож обратно в складках ее неописуемого одеяния. Старое платье? Изношенный халат?
– Меня зовут Гевин Монтгомери, – представился он. – А тебя?
– Жюли Ардье.
Он обратил внимание, что сад за окном купается в солнечном свете, где-то в отдалении щебечут птицы. У него защемило сердце. Вернется ли он когда-нибудь домой?
– Рад познакомиться с тобой, Жюли, – сказал он.
– Мы уже дома? На Земле? – спросила она.
Ее глаза выражали надежду и тревожное ожидание, и это просто разбило ему сердце. Как ей сказать правду?
– Эээ… Вообще-то нет. Мы покинули Землю некоторое время назад, и я не знаю…
Он прервался, когда увидел, что Жюли заплакала. Она закрыла лицо руками, ее хрупкое тело сотряслось от рыданий.
– Слушай, – мягко сказал он, придвинувшись к ней и осторожно прикоснувшись к ее плечу. – Жюли, все будет хорошо. Мы выберемся. Мы что-нибудь придумаем, обещаю…
Жюли подняла на него глаза, сияющие от слез. Гевин сел на табурет около нее.
– Ты не понимаешь, – тихо сказала она. – Я не могу вернуться обратно туда. Просто не могу. Я лучше умру.
