– Потерпи немного, друг мой. Вечер только начался, а ты уже возмущаешься, – улыбнулся Брэмстон. – Смотри, вдруг обидишь ненароком кого-нибудь важного? Сегодня сам командир стражи наведался. Того и гляди, ждать градоправителя! Вон посмотри на госпожу Эймер и вспомни о манерах.
– Ах ты ж хмырь рогатый! Ишь ты, птица важная, а ну иди сюда! – Фельдар грозно зыркнул на трактирщика, на ходу закатывая рукава. Аштирра встревоженно подалась вперёд, но рэмеи лишь вскинул руки, точно сдаваясь. Раштау и Эймер не шелохнулись.
В следующий миг дворф сгрёб его в охапку, чуть не повалив на пол.
– Дай обниму хоть, наглый юнец! Этот праздник ты заслужил. Вот же ж как поднялся, а! Только не зазнавайся – рога поотшибаю.
«Так значит, и они знакомы? – изумлённо подумала Аштирра. – Почему же отец о нём не рассказывал?»
Брэмстон, кажется, уже начал задыхаться, и дворф наконец выпустил его из крепкой хватки.
– Я ж тебе подарок припас к празднику, – засуетился Фельдар, что при его комплекции выглядело забавно.
Порывшись в отброшенной на скамью сумке, он извлёк на свет поясную флягу – рельефную, литую, весьма искусной работы, украшенную поверху мехом. Аштирра присвистнула – такую и дворфийскому конунгу не стыдно подарить! Сидя за столом, она не могла разглядеть, что за сцены были запечатлены на круглых боках фляги, но не сомневалась – изображены они со всей тщательностью.
Фельдар сунул подарок растроганному Брэмстону, с которого на несколько мгновений даже слетело его привычное самодовольство.
– Ух ты… это же…
– Сам делал, – гордо сообщил дворф. – Иначе не в счёт. И шерсть, между прочим, горного козла со склонов Маэлдаз, так-то! Такого ещё поискать. А на сценах тут вот легенда, как ты любишь, – он ткнул толстым пальцем в стенку фляги. – Будешь пить за моё здоровье и вспоминать, как когда-то наши народы заключили первый договор.
Раштау и Эймер с улыбкой переглянулись. Брэмстон смотрел на Фельдара, потом учтиво поклонился и произнёс на чистом дворфийском:
– Да не сомкнётся купол бездонного неба над тобой и твоей мастерской, и пусть сам Хэдинг направляет твой молот. Спасибо, друг мой.
Музыканты на импровизированной сцене играли лёгкий нехитрый мотив, как раз под стать настроению гостей. Брэмстон отдал пару быстрых распоряжений, и в зал вошли танцовщицы в лёгких, на грани приличия, нарядах. Им радовались не меньше, чем девушкам-подавальщицам, разносившим по столам закуски и выпивку. В особенный восторг пришла стража, которой, как оказалось, тоже ничто земное было не чуждо. Командир Фанис даже привстал, аплодируя.
Аштирра невольно залюбовалась грацией артисток, но, перехватив слишком уж довольный взгляд Брэмстона, нахмурилась и раздражённо дёрнула хвостом. Уж она бы ему показала, как нужно танцевать! Она ведь владела секретами предков! Вот только её танцы были сакральными, и негоже выносить таинство за пределы святилищ на потребу публике. Но разве ж эти девицы могли сравниться со жрицами, передававшими своё искусство, радующее взгляд самих Богов! Каждый жест был чётко выверен, складываясь в ритуальную формулу божественных воззваний, как и каждое слово гимна, каждый перелив мелодии.
Гости уже успели утолить первый голод. Под радостные возгласы присутствующих в зал выкатили несколько огромных бочек с отменным пивом, к которому потянулась очередь. Артистки продолжили представление, танцуя прямо на бочках, пока подавальщицы разливали напитки по кружкам. Госпожа Мейва кликнула пару своих друзей покрепче и приставила к девушкам – следить за порядком. Ну и заодно втолковывать особо ретивым посетителям, что руки распускать нужно не здесь, а через пару кварталов отсюда, уже в другом заведении. Большинство гостей, впрочем, интересовали не девичьи прелести, а то, хватит ли на их долю пива. Бочонки пустели на глазах, несмотря на всю щедрость хозяина. Не обошлось и без драк, но недовольных быстро разняли. Брэмстон даже пожалел их – в честь праздника – и разрешил не гнать взашей, но предупредил: больше таких поблажек не будет.
